2500 ОТРЫВКОВ ИЗ ПРОИЗВЕДЕНИЙ И ПИСЕМ НИКОЛАЯ ЛЕНИНА

2. Грызня


1901 год
74
"Фельтфебеля в Вольтеры дать!" - эта формула нисколько не устарела. Напротив, ХХ веку суждено увидеть её настоящее осуществление.
("Отдача в солдаты 183-х студентов", 1 января)

75
Праздновался юбилей паскудной газеты "Южный край", травящей всякое стремление к свету и свободе, восхваляющей все зверства нашего правительства. Перед редакцией собралась толпа, которая торжественно предавала разодранию номера "Южного края", привязывала их к хвостам лошадей, обёртывала в них собак, бросала камни и пузырьки с сернистым водородом в окна с кликами: "долой продажную прессу!". Вот какого чествования поистине заслуживают не только редакции продажных газет, но и все наши правительственные учреждения.
(то же)

76
Согласились бы Вы взять на себя в ближайшем будущем постоянную функцию по перевозке <"Искры">, - то есть жить около границы, ездить, сноситься с контрабандистами. <...> Нет ли у Вас на примете товарища, способного на эту роль и знающего по-еврейски?
(письмо Ногину от 24 января)

77
Сейчас получил письмо, дорогой Георгий Валентинович, только что вернувшись с "окончательного" разговора с Иудой (7). Дело слажено, и я страшно недоволен тем, как слажено. <...> Выпускать он хотел бы ЕЖЕМЕСЯЧНО по ПЯТИ листов - сиречь букв около 200 тысяч, - как раз столько, сколько в 2-х листах "Искры". Что он может ДОСТАВЛЯТЬ настолько материала, в этом трудно усомниться, ибо он человек обеспеченный, пишущий много, имеющий хорошие связи. Дело ясное: конкуренция направляется не столько против "Зари", сколько против "Искры": то же преобладание политического материала, тот же газетный характер - обозрение текущих событий, коротенькие статьи (Иуда с очень верным тактом придает громадное значение частому выходу тоненьких книжек с маленькими статьями). Нас будут наваливать материалом сего рода, мы будем бегать по исполнению поручений Иуды, который своим хозяйничаньем в "Современном Обозрении" (дело очевидное, что хозяин, и хозяин полный, будет там он, ибо у него деньги и 99% материалов - мы разве изредка мало-мало что в состоянии будем дать туда) сделает великолепную либеральную карьеру и попытку оттереть не только тяжеловесную "Зарю", но и "Искру". Мы будем бегать, хлопотать, корректировать, перевозить, а его сиятельство г. Иуда будет главным редактором наиболее влиятельного (в широком так называемом "общественном" мнении) журнальчика. А "романтическое" утешение можно предоставить этим "правоверным": пусть называется "Приложение к социал-демократическому журналу "Заря", пусть утешаются словечками, а я пока заберу в руки самое дело. Спрашивается, неужели пресловутая "гегемония" социал-демократии не окажется при этом простым лицемерием? В чем она выразится, кроме словечка: "Приложение к социал- демократическому"? Что материалом он нас задавит, - это несомненно, ибо мы и для "Зари"-то с "Искрой" не успеваем писать.

Одно из двух: или "Современное Обозрение" есть ПРИЛОЖЕНИЕ к ЖУРНАЛУ "Заря" - (как условлено) - тогда оно должно выходить не чаще "Зари", с ПОЛНОЙ свободой утилизации материала для "Искры". Или мы продаём право нашего первородства за чечевичную похлёбку и оказываемся водимыми за нос Иудой, кормящим нас словечками. Если нам суждено и возможно добиться действительной гегемонии, то исключительно при помощи политической газеты (подкреплённой научным органом), и когда нам с возмутительной наглостью заявляют, что политический отдел нашей газеты не должен конкурировать с политическим предприятием гг. либералов, то наша жалкая роль ясна, как божий день!
(письмо Плеханову от 30 января)

78
Можно жить около отхожего места, привыкнуть, не замечать, обжиться, но стоит только приняться его чистить - и вонь непременно восчувствуют тогда все обитатели не только данной, но и соседних квартир.
("Бей, но не досмерти", февраль)

79
Ни в одной стране нет такого обилия законов, как в России. У нас на всё есть законы.
(то же)

80
Тяжеловесность механизма, чрезмерная централизация, необходимость самому правительству сунуть во всё свой нос - всё это явления общие, распространяющиеся на всю нашу общественную жизнь.
("Объективная статистика", февраль )
81
Мы будем стараться всегда и по всяким поводам разъяснять крестьянам, что люди, говорящие им об опеке или помощи от современного государства, - либо дурачки, либо шарлатаны и худшие враги их, что крестьянству нужно прежде всего избавление от произвола и гнёта власти чиновников, нужно прежде всего признание их полной и безусловной равноправности во всех отношениях со всеми другими сословиями, полной свободы передвижения и переселения, свободы распоряжения землёй, свободы распоряжения всеми мирскими делами и мирскими доходами.
("Рабочая партия и крестьянство", февраль)

82
С тем, чтобы возбуждающим требованием должно было служить государственное страхование от безработицы, - я не могу согласиться. Я сомневаюсь, чтобы это было верно принципиально: в классовом государстве страхование от безработицы вряд ли может быть чем иным, кроме как одурачением. Тактически это у нас в России особенно неудобно, ибо наше государство ЛЮБИТ эксперименты "огосударствления", любит рекламировать их "общую пользу", и мы должны решительно быть против расширения функций ТЕПЕРЕШНЕГО государства и за - больший простор общественной самодеятельности.
(письмо Ногину от 5 февраля)

83
На днях кончился здесь карнавал. Я первый раз видел последний день карнавала за границей - процессии ряженых на улице, повальное дурачество, тучи конфетти (мелкие кусочки цветной бумаги), бросаемых в лицо, бумажные змейки и пр. и пр. Умеют здесь публично, на улицах веселиться! <...>

Вот что попросил бы Маняшу прислать мне с ней: коробочку "моих" перьев. Представь себе: здесь не нашел нигде. Глупый народ - чехи и немчура. Английских перьев нет, только "своего" изделия, дрянь страшная. <...>

Бываете ли в театре? Что это за новая пьеса Чехова "Три сестры"? Видели ли её и как нашли? Я читал отзыв в газетах. Превосходно играют в "Художественно-Общедоступном" - до сих пор вспоминаю с удовольствием своё посещение в прошлом году.
(письмо матери от 20 февраля)

84
Был я здесь, между прочим, в Музее изобразительных искусств и даже в театре смотрел венскую оперетку! Мало понравилось!
(письмо матери от 4 марта)

"С чего начать?"
85
Работать над созданием боевой организации и ведением политической агитации обязательно при какой-угодно "серой, мирной" обстановке, в период какого-угодно "упадка революционного духа" - более того: именно при такой обстановке и в такие периоды особенно необходима указанная работа, ибо в моменты взрывов и вспышек поздно уже создавать организацию; она должна быть наготове, чтобы сразу развернуть свою деятельность.

86
Принципиально мы никогда не отказывались и не можем отказываться от террора. Это - одно из военных действий, которое может быть вполне пригодно и даже необходимо в известный момент сражения, при известном состоянии войска и при известных условиях. Но суть дела именно в том, что террор выдвигается в настоящее время отнюдь не как одна из операций действующей армии, тесно связанная и сообразованная со всей системой борьбы, а как самостоятельное и независимое от всякой армии средство единичного нападаения. Да при отсутствии центральной и слабости местных революционных организаций террор и не может быть ничем иным. Вот поэтому-то мы решительно объявляем такое средство борьбы при данных обстоятельствах несвоевременным, нецелесообразным, отвлекающим наиболее активных борцов от их настоящей, наиболее важной в интересах всего движения задачи, дезорганизующим не правительственные, а революционные силы. Вспомним последние события: на наших глазах широкие массы городских рабочих и городского "простонародья" рвутся к борьбе, а у революционеров не оказывается штаба руководителей и организаторов. Не горозит ли при таких условиях уход самых энергичных революционеров в террор ослаблением тех боевых отрядов, на которые только и можно возлагать серьёзные надежды?

87
Газета - не только коллективный пропагандист и коллективный агитатор, но также и коллективный организатор. В этом последнем отношении её можно сравнить с лесами, которые строятся вокруг возводимого здания, намечают контуры постройки, облегчают сношения между отдельными строителями, помогают им распределять работу и обозревать общие результаты, достигнутые организованным трудом. При помощи газеты и в связи с ней сама собой будет складываться постоянная организация, занятая не только местной, но и регулярной общей работой, приучающей своих членов внимательно следить за политическими событиями, оценивать их значение и их влияние на разные слои населения, вырабатывать целесообразные способы воздействия на эти события со стороны революционной партии.
(май)

***
88
Советую ещё распределить правильно занятия по имеющимся книгам так, чтобы разнообразить их: я очень хорошо помню, что перемена чтения или работы - с перевода на чтение, с письма на гимнастику, с серьёзного чтения на беллетристику - чрезвычайно много помогает. Иногда ухудшение настроения - довольно-таки изменчивого в тюрьме - зависит просто от утомления однообразными впечатлениями или однообразной работой, и достаточно бывает переменить её, чтобы войти в норму и совладать с нервами. После обеда, вечерком для отдыха я, помню, regelmassig брался за беллетристику и нигде не смаковал её так, как в тюрьме. А главное - не забывай ежедневной, обязательной гимнастики, заставляй себя проделать по нескольку десятков (без уступки!) всяких движений! Это очень важно.
(письмо сестре Марии от 19 мая)

89
РЕАЛЬНОЕ политическое воспитание рабочим массам может дать только всестороннее участие их в революционном движении вплоть до открытой уличной борьбы, вплоть до гражданской войны с защитниками политического и экономического рабства.
("Гонители земства и аннибалы либерализма", июнь)

90
Струве восклицает: "С глубокой скорбью мы предвидим те ужасные жертвы и людьми и культурными силами, которых будет стоить эта безумная агрессивно-консервативная политика <правительства>, не имеющая ни политического смысла, ни тени нравственного оправдания". Какую бездонную пропасть доктринёрства и елейности приоткрывает такой конец рассуждения о революционном взрыве! У автора нет ни капельки понимания того, какое бы это имело гигантское историческое значение, если бы народ в России хоть раз хорошенько проучил правительство. Вместо того, чтобы указывая на "ужасные жертвы", принесённые и приносимые народом абсолютизму, будить ненависть и возмущение, разжигать готовность и страсть к борьбе, - вместо этого вы ссылаетесь на БУДУЩИЕ жертвы, чтобы отпугнуть от борьбы. Эх, господа!
(то же)

91
Когда рабочие вышли все на улицу, остановив движение конки, началась уже настоящая баталия. Рабочие бились, видимо, изо всех сил, ибо им удалось ДВАЖДЫ отбить нападение полиции, жандармов, конной стражи и вооружённой команды завода - и это, несмотря на то, что единственным оружием рабочих были камни. Правда, "несколько выстрелов" раздалось и из толпы, - если верить полицейскому сообщению, - но ранен этими выстрелами никто не был. Зато камни летели "ГРАДОМ", причём рабочие проявляли не только упорство сопротивления, но и находчивость, умение сразу приспособиться к условиям и выбрать лучшую форму борьбы. Они заняли соседние дворы и осыпали царских башибузуков камнями ИЗ-ЗА ЗАБОРОВ, так что даже после трёх залпов, которыми был убит один (будто бы только один?) рабочий и ранено восемь (?) (один умер на другой день), даже после этого, несмотря на бегство толпы, сражение ещё продолжалось, и вытребованные роты омского пехотного полка должны были "очищать от рабочих" соседние дворы. <...>

В последнее время много говорили о том, что уличная борьба против современного войска невозможна и безнадежна; особенно настаивали на этом те "критические" умники, которые выдавали старый хлам буржуазной учёности за новые выводы беспристрастной науки, извращая при этом слова Энгельса, говорившего, и притом с оговорками, только о временной тактике немецких социал-демократов. Мы видим даже на примере отдельной схватки, что все эти толки совершенно вздорны. Уличная борьба возможна, безнадёжно не положение борцов, а положение правительства, если ему придётся иметь дело с населением не одного только завода. Рабочие при схватке 7-го мая не имели ничего, кроме камней, - и уж, конечно, не запрещение же градоначальника помешает им в следующий раз запастись другим оружием. Рабочие были не подготовлены, и их было только три с половиной тысячи, и тем не менее они отбивали несколько сотен конной стражи, жандармерии, городовых и пехоты. Вспомните, легко ли удался полиции штурм ОДНОГО дома номер 63 по Шлиссельсельбургскому тракту! Подумайте, легко ли будет "ОЧИСТИТЬ ОТ РАБОЧИХ" не два-три двора и дома, а целые рабочие кварталы Петербурга!
("Новое побоище", июнь)

92
Из России пишут, что публика страшно увлекается БЕРДЯЕВЫМ. Вот кого надо бы разнести НЕ ТОЛЬКО в специально-философской области!
(письмо Плеханову от 30 июля)

93
Члены боевой социалистической партии должны и в учёных своих трудах не упускать из виду читателя-рабочего, должны стараться писать ПРОСТО, без тех ненужных ухищрений слога, без тех внешних признаков "учёности", которые так пленяют декадентов и титулованных представителей официальной науки.
("Аграрный вопрос и "критики Маркса", сентябрь)

94
Рациональная утилизация столь важных для земледелия городских нечистот вообще и человеческих экскрементов в частности требует уничтожения противоположности между городом и деревней.
(то же)

95
Сельский рабочий зарабатывает 50 коп. в день; хозяйственный мужичок, держащий подёнщиков, - 1 рубль в день; заводский рабочий в столице - 2 рубля в день; мелкий хозяин провинциальной мастерской - 1 1/2 рубля в день. Всякий сколько-нибудь сознательный рабочий без малейшего труда разберётся в том, к каким классам принадлежат представители этих различных "слоёв", каким направлением должна отличаться общественная деятельность этих "слоёв". А для представителя университетской науки или для современного "критика" это - такая премудрость, которой они никак вместить не в состоянии.
(то же)

96
Какую удивительную заботливость о голодающих проявляет наше правительство! Какой длиннейший циркуляр выпустил министр внутренних дел к губернаторам пострадавших губерний! Это целое литературное произведение объёмом больше обыкновенного печатного листа, изъясняющее устами г. Сипягина всю политику правительства в продовольственном деле. Опубликованием этого произведения рассчитывали, очевидно, произвести впечатление на "общество": вот, дескать, как мы попечительны, как мы торопимся с мерами помощи, как мы заранее предусматриваем и организацию продовольственных учреждений и все виды и стороны их деятельности. И нельзя не сознаться, что циркуляр министерства внутренних дел действительно производит впечатление и не только своей величиной, но также (если иметь терпение дочитать до конца) и своим содержанием. <...>

Мы сказали: если иметь терпение дочитать циркуляр г. Сипягина до конца. Терпения на это надо не мало, ибо на три четверти... - какое! на девять десятых - циркуляр наполнен обычным казённым пустословием. Разжёвывание вещей давным-давно известных и сотни раз повторённых даже в "Своде законов", хождение кругом да около, расписывание подробностей китайского церемониала сношений между мандаринами, великолепный канцелярский стиль с периодами в 36 строк и с "речениями", от которых больно становится за родную русскую речь, - когда вчитываешься в эту прелесть, чувствуешь себя точно в русском полицейском участке, в котором от стен отдаёт затхлостью, отовсюду несёт какой-то специфической вонью, чиновники уже по одному своему виду и обращению - олицетворение самой невыносимой волокиты, а виднеющиеся в окно надворные постройки живо напоминают о застенке. <...>

Наши законы пекутся, как блины, в петербургских департаментах, без серьёзного обсуждения людьми, действительно сведущими и способными высказать самостоятельное мнение, без серьёзного намерения создать лучше удовлетворяющий своей цели порядок, просто по честолюбию какого-нибудь пройдохи-министра, желающего отличиться и поскорее выказать свою благонамеренность. <...>

Считается не нуждающимися, у кого приходится не менее 48 пудов хлеба в год на семью (считая по 12 пудов на трёх взрослых и по 6 пудов на двух детей). Это расчёт самого прижимистого кулака: в обыкновенный год даже беднейшие крестьяне потребляют хлеба не по 48, а по 80 пудов в год на семью в 6-5 человек, как это известно из описаний крестьянского хозяйства; средний же крестьянин потребляет в обыкновенный год 110 пудов хлеба на семью в 5 человек. <...>

Г-н Cипягин кричит, что голодом "охотно пользуются неблагонадёжные в политическом смысле лица для своих преступных целей под личиной помощи ближнему", а вслед за ним вся реакционная печать повторяет этот крик. Какой ужас! Пользоваться народной нуждой для "политики"! На самом деле ужасно, наоборот, то, что в России всякая деятельность, даже самая далёкая от политики, филантропическая (благотворительная) деятельность неизбежно ведёт к столкновению независимых людей с полицейским произволом и с мерами "пресечения", "запрещения", "ограничения" и проч. и проч. Ужасно то, что правительство прикрывает соображениями высшей политики своё иудушкино стремление - отнять кусок у голодающего, урезать впятеро размер пособий, запретить всем, кроме полицейских чинов, подступаться к умирающим от голода!
("Борьба с голодающими", октябрь)

97
Опять голод! Не одно только разорение, а прямое вымирание русского крестьянства идёт в последнее десятилетие с поразительной быстротой, и, вероятно, не одна война, как бы продолжительна и упорна она не была, не уносила такой массы жертв.<...> Если в 1891-1892 гг. правительство было застигнуто врасплох и порядочно-таки растерялось сначала, то теперь оно уже богато опытом и твёрдо знает куда (и как) идти. "В этот момент, - писала "Искра" в июле, - на страну надвигается чёрная туча народного бедствия, и правительство готовится снова разыграть свою гнусную роль бездушной силы, отводящей кусок хлеба от голодного населения, карающей всякое не входящее в виды начальства "оказательство" заботы о голодных людях".
("Голод", октябрь)

98
Давно уже сказано, что всякий дурак сумеет управлять посредством осадного положения.
(то же)

99
До массовых жертв голода и кризисов хозяевам капиталистического государства так же мало дела, как мало дела паровозу до тех, кого он давит на своём ходу. Мёртвые тела тормозят колёса, поезд останавливается, он может даже (при чересчур энергичных машинистах) сойти при этом с рельсов, но он во всяком случае продолжает, после тех или иных задержек, свой путь.
("Отношение к кризису и к голоду", октябрь)

100
Это опровержение уже совсем бесподобно! Случайно сказал в непринуждённом обмене мнений! Это-то и интересно, потому что все мы слишком хорошо знаем, какую цену имеют слова официальных лиц, официально ими изрекаемые.
("Две предвыборные речи", октябрь)

101
За первым насилием последовал бесчисленный ряд других: запрещали одну за другой финляндские газеты, отменили свободу собраний, наводнили Финляндию сворами русских шпионов и гнуснейших провокаторов, которые возбуждали к восстанию, и т.д. и т.д. <...> это насилие клятвопреступника с шайкой башибузуков, которая называется царским правительством. Двум с половиной миллионам финляндцев нечего, конечно, и думать о восстании, но всем нам, русским гражданам, надо думать о том позоре, какой на нас падает. Мы всё ещё до такой степени рабы, что нами пользуются для обращения в рабство других племён.
("Протест финляндского народа", ноябрь)

102
Журнальчик "Свобода" совсем плохой. Автор его (8) - журнал производит именно такое впечатление, как будто бы он весь от начала до конца был писан одним лицом - претендует на популярное писание "для рабочих". Но это не популярность, а дурного тона популярничанье. Словечка нет простого, всё с ужимкой... Без выкрутас, без "народных" сравнений и "народных" словечек - вроде "ихний" - автор не скажет ни одной фразы. И этим уродливым языком разжёвываются без новых данных, без новых примеров, без новой обработки избитые социалистические мысли, умышленно вульгаризируемые. Популяризация, сказали бы мы автору, очень далека от вульгаризации, от популярничанья. Популярный писатель подводит читателя к глубокой мысли, к глубокому учению, исходя из самых простых и общеизвестных данных, указывая при помощи несложных рассуждений или удачно выбранных примеров главные ВЫВОДЫ из этих данных, наталкивая думающего читателя на дальнейшие и дальнейшие вопросы. Популярный писатель не предполагает не думающего, не желающего или не умеющего думать читателя, - напротив, он предполагает в неразвитом читателе серьёзное намерение работать головой и ПОМОГАЕТ ему делать эту серьёзную и трудную работу, ВЕДЁТ его, помогая ему делать первые шаги и УЧА идти дальше самостоятельно. Вульгарный писатель предполагает читателя не думаю-щего и думать не способного, он не наталкивает его на первые начала серьёзной науки, а в уродливо-упрощённом, посолённом шуточками и прибауточками виде, преподносит ему "готовыми" ВСЕ выводы известного учения, так что читателю даже и жевать не приходится, а только проглотить эту кашицу.
("О журнале "Свобода")

1902 год
103 (9)
Плеханов: "большинство населения состоит из ПРОЛЕТАРИЕВ, не имеющих ничего, кроме своей рабочей силы, и не могущих существовать иначе, как путём её продажи".
Ленин: Пролетариат имеет некоторые предметы потребления (а частью и средства производства). <...>

Плеханов: "пролетариат должен иметь в своих руках ПОЛИТИЧЕСКУЮ ВЛАСТЬ, которая сделает его господином положения и позволит ему беспощадно раздавить все те препятствия, которые встретятся ему на пути к его великой цели. В этом смысле ДИКТАТУРА ПРОЛЕТАРИАТА составляет необходимое ПОЛИТИЧЕСКОЕ условие СОЦИАЛЬНОЙ революции.
Ленин: "Господин положения", "беспощадно раздавит", "Диктатура"??? (Довольно с нас социальной революции.) <...>

Плеханов: "...в интересах ограждения рабочего класса и повышения его боевой способности РСДРП требует <...> 8) запрещения выдачи заработной платы товарами".
Ленин: "В интересах охраны рабочего класса от физического и нравственного вырождения, а также в интересах повышения его способности к борьбе за своё освобождение" 8) (добавить) "установления законом еженедельного срока расплаты по всем договорам о найме рабочих".
("Замечания на первый проект программы", январь)

Что делать? Наболевшие вопросы нашего движения.
104
Уже одно это отсутствие открытой партийной связи и партийной традиции составляет такое кардинальное отличие России от Германии, которое должно бы было предостеречь всякого разумного социалиста от слепого подражания. Вот образец того, до чего доходит "свобода критики" в России. Русский критик, г. Булгаков, делает такой выговор австрийскому критику, Герцу: "При всей независимости своих выводов, Герц в этом пункте (о кооперациях), по-видимому, всё-таки остаётся слишком связан мнениями своей партии и, расходясь в подробностях, не решается расстаться с общим принципом". Подданный порабощённого политически государства, в котором 999/1000 населения до мозга костей развращены политическим холопством и полным непониманием партийной чести и партийной связи, - высокомерно выговаривает гражданину конституционного государства за чрезмерную "связанность мнениями партии"! Только и остаётся нелегальным организациям нашим, как приняться за составление резолюций о свободе критики...

105
Основатели современного научного социализма, Маркс и Энгельс, принадлежали сами, по своему социальному положению, к буржуазной интеллигенции.

106
Революционная опытность и организаторская ловкость - вещи наживные. Была бы только охота вырабатывать в себе требуемые качества!

107
И самый серый рабочий поймёт ИЛИ ПОЧУВСТВУЕТ, что над студентом или сектантом, мужиком и писателем ругается и бесчинствует та самая тёмная сила, которая так гнетёт и давит его на каждом шагу его жизни, а, почувствовав это, он захочет, неудержимо захочет отозваться и сам, он сумеет тогда - сегодня устроить кошачий концерт цензорам, завтра демонстрировать пред домом усмирившего крестьянский бунт губернатора, послезавтра проучить тех жандармов в рясе, что делают работу святой инквизиции и т.д. Мы ещё очень мало, почти ничего не сделали для того, чтобы БРОСАТЬ в рабочие массы всесторонние и свежие обличения.

108
Отвечать на нападения мы привыкли не защитой, а контрнападением.

109
Полиция, естественно, почти всегда знала всех главных деятелей местного движения, "зарекомендовавши" себя ещё со студенческой скамьи, и только выжидала самого удобного для неё момента облавы, нарочно давая кружку достаточно разрастись и развернуться, чтобы иметь осязательный corpus delicti, и нарочно оставляя всегда несколько известных ей лиц "на разводку" (как гласит техническое выражение, употребляемое, насколько мне известно, и нашим братом, и жандармами). Такую войну нельзя не сравнить с походом вооружённых дубинами шаек крестьян против современного войска.

110
Правда, на стоячей воде "экономической борьбы с хозяевами и с правительством" образовалась у нас, к несчастью, плесень, появились люди, которые становятся на колени и молятся на стихийность, благоговейно созерцая (по выражению Плеханова) "заднюю" русского пролетариата.

111
Попробую начать, для наглядности, с примера. Возьмите немцев. Надеюсь, вы не станете отрицать, что у них организация охватывает толпу, всё идет от толпы, рабочее движение научилось ходить своими ногами? А между тем как умеет эта миллионная толпа ценить "десяток" своих испытанных политических вождей, как крепко держится она за них! В парламенте бывало не раз, что депутаты враждебных партий дразнили социалистов: "хороши демократы! на словах только у вас движение рабочего класса, - а на деле выступает все та же компания вожаков. Все тот же Бебель, все тот же Либкнехт из года в год, из десятилетия в десятилетие. Да ваши якобы-выборные делегаты от рабочих более несменяемы, чем назначаемые императором чиновники!" Но немцы встречали только презрительной усмешкой эти демагогические попытки противопоставить "вожакам" "толпу", разжечь в последней дурные и тщеславные инстинкты, отнять у движения его прочность и его устойчивость посредством подрыва доверия массы к "десятку умников". У немцев достаточно уже развита политическая мысль, достаточно накоплено политического опыта, чтобы понимать, что без "десятка" талантливых (а таланты не рождаются сотнями), испытанных, профессионально подготовленных и долгой школой обученных вождей, превосходно спевшихся друг с другом, невозможна в современном обществе стойкая борьба ни одного класса. Немцы видывали и в своей среде демагогов, которые льстили "сотням дураков", превознося их над "десятками умников", льстили "мускулистому кулаку" массы, возбуждая её (подобно Мосту или Гассельману) на необдуманно "революционные" действия и поселяя недоверие к выдержанным и стойким вождям.

112
Десяток умников выловить гораздо труднее, чем сотню дураков. И я буду защищать это положение, сколько бы вы ни науськивали на меня толпу за мои "антидемократизм" и т.п. Под "умниками" в отношении организационном надо разуметь только, как я уже не раз указывал, ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ РЕВОЛЮЦИОНЕРОВ, всё равно - из студентов или из рабочих они выработаются. И вот я утверждаю, что ни одно революционное движение не может быть прочно без устоичивой и хранящей преемственность организации руководителей.

113
Самое активное и самое широкое участие массы не только не пострадает, а, напротив, много выиграет от того, что "десяток" испытанных, профессионально-вышколенных не менее нашей полиции, революционеров централизует все конспиративные стороны дела, подготовление листков, выработку приблизительного плана, назначение отряда руководителей для каждого района города, для каждого фабричного квартала, для каждого учебного заведения и т.п. (я знаю, мне возразят о "недемократичности" моих воззрений, но я отвечу на это, совсем неумное, возражение подробно ниже).

114
Зеленский пьёт из самого что ни на есть проплёванного колодца!

115
Поскольку речь идёт о неподготовленности, я отношу его прежде всего к самому себе. Я работал в кружке, который ставил себе очень широкие, всеобъемлющие задачи, - и всем нам, членам этого кружка, приходилось мучительно, до боли страдать от сознания того, что мы оказываемся кустарями в такой исторический момент, когда можно было бы, видоизменив известное изречение, сказать: дайте нам организацию революционеров - и мы перевернём Россию! И чем чаще мне с тех пор приходилось вспоминать о том жгучем чувстве стыда, которое я тогда испытывал, тем больше у меня накоплялось горечи против тех лжесоциал-демократов, которые своей проповедью "позорят революционера сан".

116
Всеобщий (в буквальном смысле этого слова) контроль за каждым шагом человека <германской> партии на его политическом поприще создаёт автоматически действующий механизм, дающий то, что называется в биологии "выживанием наиболее приспособленных". "Естественный отбор" полной гласности, выборности и всеобщего контроля обеспечивает то, что каждый деятель оказывается в конце концов "на своей полочке", берётся за наиболее подходящее его силам и способностям дело, испытывает на себе самом все последствия своих ошибок и доказывает перед глазами всех свою способность сознавать ошибки и избегать их.

Попробуйте-ка вставить эту картину в рамки нашего самодержавия! <...> "Широкий демократизм" партийной организации в потёмках самодержавия, при господстве жандармского подбора, есть лишь ПУСТАЯ И ВРЕДНАЯ ИГРУШКА. Это - пустая игрушка, ибо на деле никогда никакая революционная организация ШИРОКОГО демократизма не проводила и не может проводить даже при всём своём желании. Это - вредная игрушка, ибо попытки проводить на деле "широкий демократический принцип" облегчают только полиции широкие провалы и увековечивают царящее кустарничество, отвлекают мысль практиков от серьёзной, настоятельной задачи вырабатывать из себя профессиональных революционеров к составлению подробных "бумажных" уставов о системах выборов. Только за границей, где нередко собираются люди, не имеющие возможности найти себе настоящего, живого дела, могла кое-где и особенно в разных мелких группах развиться эта "игра в демократизм". <...>

Единственным серьёзным организационным принципом для деятелей нашего движения должна быть: строжайшая конспирация, строжайший выбор членов, подготовка профессиональных революционеров. Раз есть налицо эти качества, - обеспечено и нечто большее, чем "демократизм", именно: полное товарищеское доверие между революционерами. А это большее безусловно необходимо для нас, ибо о замене его демократическим всеобщим контролем у нас в России не может быть и речи. И было бы большой ошибкой думать, что невозможность действительно "демократического" контроля делает членов революционной организации бесконтрольными: им некогда думать об игрушечных формах демократизма (демократизма внутри тесного ядра пользующихся полным взаимным доверием товарищей), но свою ОТВЕТСТВЕННОСТЬ чувствуют они очень живо, зная притом по опыту, что для избавления от негодного члена организация настоящих революционеров не остановится ни пред какими средствами.

Да и есть у нас довольно развитое, имеющее за собой целую историю, общественное мнение русской (и международной) революционной среды, карающее с беспощадной суровостью всякое отступление от обязанностей товарищества (а ведь "демократизм", настоящий, не игрушечный демократизм входит, как часть в целое, в это понятие товарищества!). Примите все это во внимание - и вы поймете, какой затхлый запах заграничной игры в генеральство поднимается от этих разговоров и резолюций об "антидемократических тенденциях"!

Надо заметить ещё, что другой источник таких разговоров, т.е. наивность, питается также смутностью представлений о том, что такое демократия. В книге супругов Вебб об английских тред-юнионах есть любопытная глава: "Примитивная демократия". Авторы рассказывают там, как английские рабочие в первый период существования их союзов считали необходимым признаком демократии, чтобы все делали всё по части управления союзами: не только все вопросы решались голосованиями всех членов, но и должности отправлялись всеми членами по очереди. Нужен был долгий исторический опыт, чтобы рабочие поняли нелепость такого представления о демократии и необходимость представительных учреждений, с одной стороны, профессиональных должностных лиц, с другой. Нужно было несколько случаев финансового краха союзных касс, чтобы рабочие поняли, что вопрос о пропорциональном отношении платимых взносов и получаемых пособий не может быть решён одним только демократическим голосованием, а требует также голоса специалиста по страховому делу. Возьмите, далее, книгу Каутского о парламентаризме и народном законодательстве, - и вы увидите, что выводы теоретика-марксиста совпадают с уроком многолетней практики "стихийно" объединявшихся рабочих. Каутский решительно восстает против примитивного понимания демократии Риттингхаузеном, высмеивает людей, готовых во имя её требовать, чтобы "народные газеты прямо редактировались народом", доказывает необходимость ПРОФЕССИОНАЛЬНЫХ журналистов, парламентариев и пр. для социал-демократического руководства классовой борьбой пролетариата, нападает на "социализм анархистов и литераторов", в "погоне за эффектами" превозносящих прямое народное законодательство и не понимающих весьма условной применимости его в современном обществе.

117
Русская пословица говорит: не плюй в колодец, - пригодится воды напиться. Но есть люди, что не прочь напиться и из такого колодца, в который уже наплёвано.

118
Теперь силы истекают в массе случаев кровью на узкой местной работе, а тогда являлась бы возможность и постоянно были бы поводы перебрасывать сколько-нибудь способного агитатора или организатора из конца в конец страны. Начиная с маленькой поездки по делам партии на счёт партии, люди привыкали бы переходить целиком на содержание партии, делаться профессиональными революционерами, вырабатывать из себя настоящих политических вождей. <...> По лесам или подмосткам этой общей организационной постройки скоро поднялись и выдвинулись бы из наших революционеров социал-демократические Желябовы, из наших рабочих русские Бебели, которые встали бы во главе мобилизованной армии и подняли весь народ на расправу с позором и проклятьем России.

Вот о чём нам надо мечтать!

119
Зеленский забывает, по-видимому, известное изречение, что если оригинал исторического события представляет из себя трагедию, то копия с него является лишь фарсом. Подготовленная проповедью Ткачёва и осуществлённая посредством "устрашающего" и действительно устрашавшего террора попытка захватить власть - была величественна, а "эксцитативный" террор маленького Ткачёва просто смешон и особенно смешон, когда дополняется идеей организации середняков.

120
Организация, складывающаяся сама собою вокруг "Искры", организация её СОТРУДНИКОВ (в широком смысле слова, т.е. всех трудящихся в ней) будет именно готова НА ВСЁ, начиная от спасения чести, престижа и преемственности партии в момент наибольшего революционного "угнетения" и кончая подготовкой, назначением и проведением ВСЕНАРОДНОГО ВООРУЖЁННОГО ВОССТАНИЯ.

121
Увы, увы! Опять сорвалось у меня это ужасное слово "агент", так режущее демократическое ухо Пиккеров! Мне странно, почему это слово не обижало корифеев 70-х годов и обижает кустарей 90-х годов? Мне нравится это слово, ибо оно ясно и резко указывает на ОБЩЕЕ ДЕЛО, которому все агенты подчиняют свои помыслы и действия, и если нужно заменить это слово другим, то я бы мог остановиться только разве на слове "сотрудник", если бы оно не отзывалось некоторой литературщиной и некоторой расплывчатостью. А нам нужна военная организация агентов.

122
Ещё раз подтвердилось меткое замечание Гельфанда, что оппортуниста трудно поймать какой бы то ни было формулой: он легко подпишет ВСЯКУЮ формулу и легко отступит от неё, так как оппортунизм состоит именно в отсутствии сколько-нибудь определённых и твёрдых принципов.
(февраль)

***
123
Хищник-государство пробовало парадировать перед населением в светлой роли заботливого кормильца им же обобранного народа. С 1891 года голодовки стали гигантскими по количеству жертв, а с 1897 г. почти непрерывно следующими одна за другой. В 1892 г. Толстой с ядовитой насмешкой говорил о том, что "паразит собирается накормить то растение, соками которого он питается". Это была, действительно, нелепая идея. Нынче времена переменились, и с превращением голодовки в нормальное состояние деревни наш паразит не столько носится с утопической мыслью накормить ограбленное крестьянство, сколько объявляет самую эту мысль государственным преступлением. Цель достигнута - нынешний грандиозный голод проходит при необычайной даже у нас обстановке гробового молчания. Не слышно стонов голодающих крестьян, нет попытки общественной инициативы в борьбе с голодом, газеты молчат о том, что делается в деревне.
("Признаки банкротства", февраль)

124
Чем больше в практической части нашей программы проявляем мы "доброты" к мелкому производителю (напр., к крестьянину), тем "строже" должны быть к этим ненадёжным и двуличным социальным элементам в ПРИНЦИПИАЛЬНОЙ части программы, ни на йоту не поступаясь СВОЕЙ точкой зрения. Вот, дескать, ежели примешь эту, нашу, точку зрения, - тогда тебе и "доброта" всякая будет, а не примешь - ну, тогда уже не прогневайся! Тогда мы при "диктатуре" скажем про тебя: нечего слов тратить по-пустому, где надо власть употребить... <...>

...параграф 14, по-моему, неопределёнен ("всё" угнетённое "человечество" ещё не знаю, освободим ли мы; напр., угнетение тех, кто слаб характером, теми, кто зело твёрд характером). Лучше бы взять формулу, предложенную Марксом в критике Готской программы: уничтожение деления на классы и вытекающего из него неравенства. <...> только ТОЧНЫМ и ПРЯМЫМ УКАЗАНИЕМ этого "основного требования" мы придаём ВПОЛНЕ ОПРЕДЕЛЁННЫЙ (и не преувеличенный) смысл нашим обещаниям всех освободить и всех от всех зол избавить.
("Замечания на второй проект программы Плеханова", март )

125
<Выражение "естественное правовое дополнение"> пахнет, воняет оно либерализмом каким-то.
("Замечания на комиссионный проект программы", март)

126
Требование национализации земли выдвигать не только при самодержавии, но и при полуконституционной монархии было бы прямо неправильно, ибо при отсутствии вполне уже упрочившихся, глубоко укоренившихся демократических политических учреждений это требование гораздо скорее отвлечёт мысль к нелепым экспериментам государственного социализма, чем даст толчок свободному развитию классовой борьбы в деревне.
("Аграрная программа русской социал-демократии", март)

127
Воспользовались ли Вы статьями Вл.Чернова в последних книжках "Русского Богатства" о субъективном методе, Бердяеве и проч.? Ах, как хорошо бы было хоть несколько строк посвятить отделке этого пустомели! Во втором номере (февраль) "Sozialistische Monatshefte" некий Лозинский тоже хоронит материализм и восхваляет Бердяева. Из Вологды (где сидят Бердяев и Малиновский) сообщают, что ссыльные там усердно спорят о философии и Бердяев, как наиболее знающий, "побеждает", по-видимому.
(письмо Л.Аксельрод от 3 марта)

128
Первое впечатление от Лондона: гнусное.
(письмо Аксельроду от 18 апреля)

129
Плеханов: Ставлю на голоса вопрос о том, чтобы зачеркнуть эту страницу. Она придаёт несколько фельетонный характер рассуждению, которое само по себе ясно и последовательно...
Ленин: Ставлю на голосование вопрос о том, ПРИЛИЧНЫ ЛИ по отношению к коллеге по редакции подобные КАНКАННЫЕ по тону замечания? и куда мы придём, если начнём ВСЕ ТАК угощать друг друга?? <...>

Плеханов: В первый раз вижу, что слово АНТАГОНИЗМ употребляется во МНОЖЕСТВЕННОМ ЧИСЛЕ.
Ленин: Напрасно автор замечаний думает, что он неспособен уже ничего увидеть в первый раз.
(ответы на замечания Плеханова по поводу "Аграрная программа русской социал-демократии", май)

130
Автор замечаний напоминает мне того кучера, который думает, что для того, чтобы хорошо править, надо почаще и посильнее дёргать лошадей. Я, конечно, не больше "лошади", одной из лошадей, при кучере - Плеханове, но бывает ведь, что даже самая задёрганная лошадь сбрасывает не в меру ретивого кучера.
(то же)

131
Каждый завод должен быть нашей крепостью. А для этого "заводская" рабочая организация должна быть так же конспиративна внутри себя, так же "ветвиста" вовне, т.е. во внешних её сношениях, так же далеко должна просовывать, и в самые разные стороны просовывать, свои щупальца, как и всякая револющионная организация. <...> Все члены заводского комитета должны смотреть на себя, как на агентов комитета, обязанных подчиняться всем распоряжениям его, обязанных соблюдать все "законы и обычаи" той "действующей армии", в которую они вступили и из которой они в военное время не имеют права уйти без разрешения начальства. <...> Я представляю себе это дело так: комитет поручает каким-то своим членам сорганизовать везде заводские подкомитеты. Комиссия совещается с районными уполномоченными, назначает ряд свиданий, испытывает хорошенько кандидатов в члены заводских подкомитетов, подвергает их перекрёстному допросу "с пристрастием-, подвергает их, буде надобно, искусу, старается при этом посмотреть и испытать сама непосредственно ВОЗМОЖНО БОЛЬШЕЕ число кандидатов <...> Мы должны внушить рабочим, что убийство шпионов и провокаторов и предателей может быть, конечно, иногда безусловной необходимостью, но что крайне нежелательно и ошибочно было бы возводить это в систему, что мы должны стремиться создать организацию, способную ОБЕЗВРЕЖИВАТЬ шпионов раскрытием и преследованием их. Перебить шпионов нельзя, а создать организацию, выслеживающую их и ВОСПИТЫВАЮЩУЮ рабочую массу, МОЖНО И ДОЛЖНО.
("Письмо к товарищу о наших организационных задачах")

132
Я начал с разбора наброска устава, чтобы показать нагляднее, к чему клонятся мои предложения. И в результате читателю выяснилось, надеюсь, что в сущности можно бы, пожалуй, обойтись БЕЗ УСТАВА, заменив его регулярной отчётностью о каждом кружке, о каждой функции работы. Что можно написать в уставе? Комитет руководит всеми (это и так ясно). Комитет выбирает распорядительную группу (это не всегда нужно, а когда это нужно, дело не в уставе, а в СООБЩЕНИИ центру о составе этой группы и о кандидатах к ней). Комитет распределяет между своими членами отдельные стороны работы, поручая каждому регулярно докладывать комитету и сообщать ЦО и ЦК о ходе дела.
(то же)

133
Кто же у нас не знает, что СЕРЬЁЗНЫЕ конфликты и разногласия решаются у нас в сущности вовсе не голосованием "по уставу", а борьбой и угрозой "уйти"? Такой внутренней борьбой полна история БОЛЬШИНСТВА наших комитетов за последние 3-4 года партийной жизни. Очень жаль, что борьба эта не была оформлена: она тогда дала бы гораздо более для поучения партии, для опыта наших преемников. Но ТАКАЯ полезная и необходимая оформленность никакими уставами не создаётся, а исключительно ПАРТИЙНОЙ ГЛАСНОСТЬЮ. У нас при самодержавии не может быть иного средства и оружия партийной гласности, кроме регулярной осведомлённости партийного центра.
(то же)

134
Теперь наша ГЛАВНАЯ задача - подготовить созыв съезда, то есть чтобы ВПОЛНЕ свои люди проникли в возможно большее число комитетов и постарались подорвать южный ЦК южных комитетов (=юла). Эта "юла", которой вертит Коган (кой-кем да-же обвиняемый в провокаторстве, что ещё не проверено) - главное препятствие (да ещё Питер).
(письмо Кржижановскому от 6 мая)

135
Получил свою статью с Вашими замечаниями. Хорошие у Вас понятия о такте в отношениях к коллегам по редакции! Вы даже не стесняетесь в выборе самых пренебрежительных выражений, не говоря уже о "голосовании" предложений, которых Вы не взяли труда и формулировать, и даже "голосовании" насчет стиля. Хотел бы знать, что Вы скажете, когда я подобным образом ответил бы на Вашу статью о программе? Если Вы поставили себе целью сделать невозможной нашу общую работу, - то выбранным Вами путем Вы очень скоро можете дойти до этой цели. Что же касается не деловых, а личных отношений, то их Вы уже окончательно испортили или вернее: добились их полного прекращения.
(письмо Плеханову от 14 мая)

136
Итак Ваша задача теперь создать ИЗ СЕБЯ комитет по подготовке съезда, принять в этот комитет бундовца К.Портного (оценив оного СО ВСЕХ СТОРОН - это NB!), просунуть своих людей в наибольшее число комитетов, сохраняя себя и своих паче зеницы ока до съезда. Это всё архиважно! памятуйте это. Будьте в этом смелей, наглей и изобретательней, а в остальном - потише и поосторожнее. Мудры, аки змеи - и кротки (с комитетами: Бундом и Питером) - аки голуби.
(письмо Ленгнику от 23 мая)

137
И если нужда заставит Вас иногда политиканить с Ваней (10), то с кружком-то Вы абсолютно ни малейшего политиканства не ведите, а держите там себя всегда НЕПРИМИРИМО против Вани. Ваша тактика тогда будет просто: подходит Ваня к нам, Вы его гладите по головке, но крепко держите камень за пазухой, то есть не скрываете от него, что этого мало, что надо совсем подойти и войти, и что Вы малым не удовлетворитесь. Отходит Ваня, - Вы не спускаете ему ни единой ошибки, ни единого промаха. ЛОВИТЬ Ваню на всяком промахе и беспощадно предавать их обличению и поруганию в кружке (а по мере возможности иногда и в "Искре") - должно быть одной из Ваших главных задач. Одним словом, неуклонно держитесь с Ваней принципа: я хочу с тобой мира и для этого я всеми силами готовлю против тебя войну. В заключение - один практический совет. Ваня по натуре дипломат и буквоед. Он поднял теперь вопрос о переделке конуры и очень вероятно, что под благовидным прикрытием этого "пересмотра конституции" он будет тянуть дело, сочинять тысячи компромиссов и проч. Не давайте же себя поймать на эту удочку. Высмеивайте безжалостно любовь к сочинению уставов. Не в уставах дело, и кто думает, что, исходя из таких-то тактических и организационных идей, можно образцовый устав написать, - тот ровно ничего не понимает и того надо до конца ТРАВИТЬ за это непонимание. Если Ваня воображает, что вот они всесторонне обсудят новый устав, переделают 40 параграфов из 50 и потом "честным пирком да за свадебку", т.е. что потом уже по новому уставу и работа пойдёт новая, - если он (как видно по всему) это воображает, то значит он только на словах отбросил старые предрассудки, а на деле хранит ещё сотни глупых идей, с коими нужна битва да битва. Нападайте на буквоедство и формалистику и доказывайте, что дело не в уставах, а в том 1) чтобы сойтись во взглядах, ПРОДУМАВ их ДО КОНЦА и 2) чтобы СПЕТЬСЯ на САМОЙ практической работе. Стоя на этой точке зрения, мы плюем на Вашу (Ванину) игру в уставы и за-являем прямо: кто мы такие, чего хотим и как работаем, Вы знаете и должны узнать не только из литературы, но и из личных свиданий в России и за границей (такие свидания неизбежны в революционном деле). Не хотите идти рука об руку с нами, - так заявляйте прямо, не виляйте, и помните, что мы против всякого виляния будем воевать "по-военному". Не думайте, что Вы прикроете от нас своё виляние пересмотрами уставов и т.п. А хотите идти вместе, так беритесь ТОТЧАС за работу, и тогда Вы увидите, что самая эта работа в связи с общерусской газетой, над ней и на базисе её, сама эта работа покажет, какие нужны новые формы, и покажет, вероятно (даже несомненно), что при настоящем, живом деле эти формы намечаются сами собой без всяких уставов. И когда мы будем сильны, мы будем устраивать четыре раза в год русские и два - заграничные - (или обратно - смотря по обстоятельствам) - свидания и конференции, а всякие уставы будем определять на этих конференциях (проще говоря: всякие уставы пошлем к чёрту).
(письмо Радченко от 22 июля)

138
Идеал "фабричного кружка" совершенно ясен: четверо-пятеро (буду говорить к примеру) рабочих- революционеров, - ВСЕХ их не должна знать масса. Одного, вероятно, должна, и его надо беречь от изобличения: про него пусть говорят - свой человек, башка, ХОТЯ В РЕВОЛЮЦИИ НЕ УЧАСТВУЕТ (не видать). Один сносится с центром. У обоих по кандидату. Они заводят несколько кружков (профессиональных, образовательных, разнощических, шпионских, вооруженных и т.д. и т.д.), причём, понятно, конспиративность кружка, например, для поимки шпионов или для подыскания вооружения будет совсем не та, что кружка для чтения "Искры" или кружка для чтения легальной литературы и проч. и т.д. Конспиративность будет обратно пропорциональна многочисленности членов кружка и прямо пропорциональна отдалённости целей кружка от НЕПОСРЕДСТВЕННОЙ БОРЬБЫ.
(письмо Смидовичу от 2 августа)

139
"Слишком легко агенты набирались". - Да, но мы ведь не творим себе "человеческого материала", а берём и не можем не брать, ЧТО ДАЮТ. Без этого нам жить нельзя. Едет человек в Россию, - говорит, хочу для "Искры" работать - честный и преданный делу. Ну и едет, конечно, и идёт за "агента", хотя никто из нас НИКОГДА сего звания не раздавал. И какие же у нас средства проверять "агентов", руководить ими, ставить на иные места? Да мы сплошь и рядом даже писем добиться не можем, - и В 9 СЛУЧАЯХ ИЗ 10 (я говорю по опыту) все наши здешние предположения о будущей деятельности "агента" летят к чёрту НА ДРУГОЙ ДЕНЬ ПО ПЕРЕЕЗДЕ ГРАНИЦЫ, и агент работает, как ему бог на душу положит. Поверьте, я буквально теряю всякую веру в здешние предположения, маршруты, планы и проч., потому что заранее знаю, что это ни к чему. Нам "приходится" биться как рыбе о лед, ДЕЛАЯ (ЗА НЕИМЕНИЕМ ДРУГИХ ЛЮДЕЙ) не своё дело. Ведь чтобы назначать агентов, смотреть за ними, ОТВЕЧАТЬ за них, объединять и руководить на ДЕЛЕ, - для этого надо везде бывать, летать, всех видеть на самом деле, на работе. Для этого нужна артель ПРАКТИЧЕСКИХ ОРГАНИЗАТОРОВ И ВОЖАКОВ, а ведь у нас нет их, т.е. есть, конечно, но мало, мало, мало... Ведь в этом всё горе наше. Ведь когда посмотришь на нашу практическую бесхозяйственность, - то злишься часто до потери работоспособности, и только одно утешает: значит, жизненное дело, если РАСТЁТ и явно растёт, НЕСМОТРЯ на весь этот хаос. Значит, перебродит - и хорошее вино будет.

Понимаете ли Вы теперь, почему одно уже замечание искряка: "лёгонькие у "Вас" агенты-то" - способно нас чуть не до отчаяния довести? Замещайте же скорее сами места "лёгоньких" - хочется нам сказать. Ведь мы говорим, твердим, даже в книжках пишем, что всё горе: "людей масса и ЛЮДЕЙ НЕТ", а нам этим же безлюдьем всё в нос тычут. Выход тут один, выход НАСТОЯТЕЛЬНЕЙШЕ необходимый, неотложный в самом буквальном, ни на йоту не преувеличенном смысле слова - ибо время не ждёт и враги растут тоже, и "Освобождение", и социалисты- революционеры, и всякие новые социал-демократические группы, начиная от легкомысленной вертушки "Жизни" и кончая интриганами-"борцами". Выход этот, чтобы русские искряки, наконец, собрались, НАШЛИ ЛЮДЕЙ и ВЗЯЛИ В СВОИ РУКИ ХОЗЯЙСТВО "ИСКРЫ", ибо поистине: земля наша велика и обильна, а порядка в ней нет. ДОЛЖНЫ найти людей, ибо ЕСТЬ люди, - но надо и беречь же их пуще зеницы ока, не только в прямом смысле от полиции беречь, но и беречь для этого неотложного дела, не давать увлекаться дру-гими, полезными вообще, НЕСВОЕВРЕМЕННЫМИ ЗАДАЧАМИ.. Когда мы ВЫНУЖДЕНЫ за полным безлюдьем хвататься и за самое "лёгонькое", - то неудивительно, что мы не можем спокойно смотреть, как другие откладывают наше дело "на потом".

Если бы все ТЕПЕРЕШНИЕ, наличные искряки взялись сразу, не откладывая, за ХОЗЯЙСТВО "ИСКРЫ", за САМОСТОЯТЕЛЬНОЕ оборудование её переправой, развозкой, материалом и проч., - тогда у нас БЫЛ БЫ УЖЕ ФАКТИЧЕСКИЙ ЦК, ЦК, распоряжающийся de facto "агентами" (ибо распоряжаться агентами должен ЦК, а не редакция) и ЗАВЕДУЮЩИЙ всем практическим делом.

Говорят: если людей нет, то откуда же ЦК взять? А ведь вот находим же мы хоть лёгоньких, а находим. Один веский среди 10 лёгоньких не ведёт, а опыт всё же не пропадает даром. На работе люди учатся: одни сошли, другие заменяют и РАЗ ДЕЛО НАЧАТО, - другие уже вдесятеро легче ПОТЯНУТСЯ к этому налаженному делу. Образуй мы сейчас ЦК (не формальный) - он завтра будет формальным и будет уже ВЫСАСЫВАТЬ способных людей из каждой местной организации вдесятеро энергичнее, чем теперь. И только это "высасывание из местных организаций" в состоянии привести к такой постановке дела, чтобы эти местные организации ОБСЛУЖИВАЛИСЬ как следует.

Вот почему я и к Семёну Семёнычу (11) РЕВНИВ, до чёртиков ревнив, и ко всякому взгляду (даже взгляду) на "стороннюю особу" отношусь с волнением. И не могу относиться иначе, ибо если искряки не скажут: это - МОЁ дело, не скажут этого громко, не возьмутся за это дело цепко, руками и зубами, не начнут ругать остальных за недостаток цепкости, так это значит, что они нас ХОТЯТ оставить "только с лёгонькими", а это было бы началом конца.
(письмо Носкову от 4 августа)

140
Напишите своё мнение об Эссен.<...> Правда ли, что она нехороший человек, т.е. не только "похождения" любит (это ведь не беда же, само по себе), а именно как человек ненадёжный?
(то же)
141
Перейдем к второму пункту - насчёт терпимости. Нужно "взаимное понимание", "полная искренность" и "широкая терпимость" в отношениях разных направлений, - елейно поучает нас г.Струве (подобно многим социалистам-революционерам и представителям публики). Ну, а как быть, спросим мы его, если полная искренность наша покажется вам отсутствием терпимости?
("Политическая борьба и политиканство", 15 октября)

142
Попробую пояснить свою мысль примером. Представьте себе, что мы находимся в громадном, тёмном и сыром, густом и полудевственном лесу. Представьте себе, что только истребление этого леса огнём может расчистить дорогу для культурного развития всей занятой лесом или окружённой им местности и что добывание и поддержание огня связано в этом лесу с величайшими трудностями. Надо осушать тот древесный материал, который имеется повсюду в такой массе, но который так трудно загорается и так легко и часто снова гаснет в затхло-сырой атмосфере. Надо собирать вместе тот материал, который может быть воспламенённым. Надо поддерживать огонь (горение), охранять его, ухаживать за каждым вновь вспыхивающим огоньком, давать окрепнуть пламени и систематически, упорно готовить тот общий пожар, без которого сырой и тёмный лес не перестанет быть лесом. А эта работа очень трудна не только в силу внешних, атмосферических, условий, но также и потому, что очень невелик тот единственный вполне годный для горения материал, который не может перестать гореть ни при каких условиях, который действительно загорелся и горит уже непрерывно огнём, непохожим на те многочисленные блуждающие огоньки, у которых нет внутренней силы и которые так часто и в прошлом загорались лишь для того, чтобы потухнуть после непродолжительного горения. И вот, когда этот основной горючий материал разгорелся уже настолько, что вызвал общее повышение температуры, придав тем силу и яркость и массе других, блуждающих, огоньков, - явились вдруг люди, с апломбом заявляющие: какая это узость верить в устарелую догму об единственном основном, единственно безусловно надёжном горючем материале! Какая шаблонность - рассматривать все остальные огоньки лишь побочными средствами, лишь вспомогательными элементами и считать обязательным непременно и во что бы то ни стало, прежде всего и больше всего держаться за ОДИН только материал! Какая односторонность - вечно готовить, готовить и готовить настоящий общий пожар и позволять этим возмутительным негодяям, верхушкам деревьев, прикрывать и поддерживать сырость и мрак. Надо пускать ракеты, сшибающие верхушки деревьев, опаляющие их, пугающие все темные силы и производящие такую сенсацию, такое возбуждение, ободрение, эксцитацию. И эти люди бойко берутся за дело. С облегчённым вздохом выкидывают они за борт устарелые предрассудки о каком-то там ещё основном горючем материале. Со спокойной душой берут они к себе всех и каждого, не разбираясь во взглядах и мнениях, убеждениях и чаяниях: мы - партия действия, и нам всё равно, если даже некоторые из нас и ухватились за рассуждения, клонящиеся к гашению пожара. Смело призывают они к безразборчивому отношению ко всяким огонькам и к ракетопусканию, отмахиваясь пренебрежительно от уроков прошлого: теперь, дескать, горючего материала гораздо больше, а потому сугубое легкомыслие позволительно!.. Так вот, при всём вреде, который наносят движению подобные люди, можно ли думать, что они простые обманщики? Ничуть во бывало. Они вовсе не обманщики, они только - пиротехники.
("Основной тезис против эсеров")

143
Хочу выписать "Проблемы идеализма": видимо, "боевой" сборник господ чепушистов. (письмо матери от 17 декабря)

1903 год
144
На открытых собраниях ни один разумный рабочий не станет говорить то, что он думает, - это значило бы прямо отдаваться в руки полиции.
(Московские зубатовцы в Петербурге, 1 января)

145
Война вышибаловцам и к чёрту всех примирителей, людей с "неуловимыми взглядами" и мямлей!! Лучше маленькая рыбка, чем большой таракан. Лучше 2-3 энергичных и вполне преданных человека, чем десяток рохлей.
(письмо Бабушкину, 16 января)

146
Ругая нас, Вы преувеличиваете нашу силу и влияние: мы сговорились здесь об ОК, настояли на его съезде, на приглашении Вас, написали Вам. Больше мы ничего, ровно ничего не могли сделать и ни за что не отвечаем. Корень бед, что Вы не были у ОК, и всё дальнейшее сделано без Вас (как и без нас). Мы не принимали неизвестного члена (это такой-то, рохля и неумный, я его знал лично в Пскове, связанный семьей и местом и отсталый, ни куда не годный, из-за него уже ругали Красикова), мы не переносили бюро, мы не давали абсолютно никакой "власти" Красикову. Но когда вышло так, что Красиков оказался единственным (NB NB) подвижным человеком ОК, тогда в результате не могло не быть и власти. Вы пишете: люди есть, а мы их не имеем, не знаем, не видим. Мы изозлились до неврастении из-за полного безлюдья для ОК, для коего нужны подвижные, летающие, свободные и нелегальные люди. Красиков один перешёл на нелегальное, поехал, стал летать, стал всё знать - и само собой взял чин капрала. Мы не мешали, понятно, ибо и не могли мешать и не хотели мешать: нет другого!!! Поймите же это, наконец. Красиков ленив и халатен, но он умён, толков, знает дела, умеет драться, ладить с ним можно. Теперь он застрял в Париже на неизвестное время, и мы ругаемся с ним, гоня его в шею в Россию, ибо иначе ОК есть равно нуль. Скоро едет Гольдман, постараемся ввести его в ОК, он, кажется, энергичен. Бронштейну не хочется уезжать. Паспортов нет, копий нет. Если Красиков передвинется в близкое, живое место, тогда мы ему поможем вернуть себе бюро Оргкомитета по созыву съезда, и всё наладится, авось. Иначе всё пойдет (если пойдет) по воле аллаха, по воле Красикова и по воле Гольдмана, и мы тут бессильны.
(письмо Кржижановскому, 27 января)

147
Мы советуем нашим русским товарищам не разговаривать с некоторыми людьми без протоколов.
(По поводу заявления Бунда, 1 февраля)

148
Недавно были первый раз за эту зиму в хорошем концерте и остались очень довольны, - особенно последней симфонией Чайковского (Патетической). Бывают ли у вас в Самаре хорошие концерты? В театре немецком были раз, - хотелось бы в русский Художественный, посмотреть "На дне".
(письмо матери, 4 февраля)

149
Это старо! - вопите вы. Да. Все партии, имеющие ХОРОШУЮ популярную литературу, распространяют СТАРЬЁ: Геда и Лафарга, Бебеля, Бракке, Либкнехта и пр. ПО ДЕСЯТИЛЕТИЯМ. Слышите ли: по десятилетиям! И популярная литература ТОЛЬКО ТА И ХОРОША, ТОЛЬКО ТА И ГОДИТСЯ, которая служит ДЕ-СЯТИЛЕТИЯ. Ибо популярная литература есть ряд УЧЕБНИКОВ ДЛЯ НАРОДА, а учебники излагают азы, не меняющиеся ПО ПОЛУСТОЛЕТИЯМ. Та "популярная" литература, которая вас "пленяет" и которую "Свобода" и с.-р. издают пудами ежемесячно, есть МАКУЛАТУРА И ШАРЛАТАНСТВО. Шарлатаны всегда суетливые и шумят больше, а некоторые наивные люди принимают это за энергию. <...> Сумели ли вы использовать те СОТНИ <брошюр>, которые вам ДОСТАВИЛИ, ПРИВЕЗЛИ, В РОТ ПОЛОЖИЛИ? Нет, вы не сумели этого сделать. Вы не сумели даже на этой мелочи связать МАССЫ с социал-демократией. Мы имеем ежемесячно десятки и сотни листков, сообщений, корреспонденций и писем из всех концов России, и у нас не было НИ ОДНОГО (подумайте хорошенько над точным смыслом этих точных слов: "ни одного"!) сообщения о распространении этих сотен в МАССЕ, о впечатлении на МАССУ, об отзывах МАССЫ, о беседах в МАССЕ, об ЭТИХ вещах! Вы оставляете нас в таком положении, что писатель пописывает, а читатель (интеллигент) почитывает, - и потом этот же ротозей-читатель мечет гром и молнии против писателя за то, что он (писатель!!!) не дает "десятки пудов" <литературы> везде и повсюду. Человек, вся задача которого СВЯЗАТЬ писателя с массой, сидит как нахохлившийся индюк и вопит: подайте массовой литературы, НЕ УМЕЯ В ТО ЖЕ время использовать и СОТОЙ ДОЛИ того, что есть. Вы скажете, конечно, что "Искры", например, этого главного нашего продукта, и НЕЛЬЗЯ, вообще нельзя СВЯЗАТЬ с массами. Я знаю, что вы скажете это. Я сотни раз слышал это и всегда отвечал, что это неправда, что это увёртка, отлыниванье, неуменье и вялость, желание получить прямо в рот жареных рябчиков. Я знаю из фактов, что люди деятельные УМЕЛИ “связывать" "Искру" (эту архиинтеллигентскую, по мнению плохоньких интеллигентов, "Искру") с МАССОЙ даже таких отсталых, малоразвитых рабочих, как рабочие подмосковных промышленных губерний. Я знал РАБОЧИХ, которые сами распространяли среди массы (тамошней) "Искру" и говорили только, что её мало. <...> <Вы требуете популярной газеты.> Разжуйте каждый факт так, чтобы он без переваривания шёл впрок. Так, чтобы НАМ, "деятелям", и желудков вовсе не надо было иметь. Не беда, что по сих пор мир даже не видал такой "популярной" "газеты", ибо газета ОТВЕЧАЕТ на ВСЁ, а популярная литература УЧИТ чему-либо НЕМНОГОМУ. Не беда, что ВСЕ наши образцы такой литературы, начиная от "Рабочей Мысли", продолжая "Вперёдами", "Рабочими Делами", "Красными Знамёнами" и проч., неизбежно и непременно оказывались ублюдками, и не популярными и не газетами. Не беда, что ВСЕ попытки "рабочих" газет только питали и будут всегда питать нелепое деление интеллигентного и рабочего движения (деление, вызванное скудоумием и безрукостью интеллигентов, которые доходят по того, что С МЕСТА за тридевять земель жалобы шлют на свою собственную безрукость!). Не беда, что ВСЕ попытки "рабочих" газет плодили до сих пор и будут у нас всегда плодить кустарничество и особые, глубокие, казанские и харьковские теории. Не беда всё это. Ведь вот ПЛЕНИТЕЛЬНАЯ "Свобода" и ПЛЕНИТЕЛЬНЫЕ ("дух замирает") эсеры издают же - и уф, какую массу! - популярных газет и газет-журналов!! "На-родное Дело", "Красное Знамя", "Свобода" - журнал для рабочих, "Отклики" - газета и журнал для рабочих, "Лучина" - для крестьян, "Рабочая Мысль" - женевская газета петербургских рабочих!! Не беда, что всё это - дерьмо, но зато МАССОВОЕ дерьмо. А у вас всё одна "Искра", скучно ведь! 31 номер и всё "Искра", тогда как у пленительных людей на два номера одного названия (дерьма) приходится немедленно три номера другого названия (дерьма). Вот это - энергия, вот это весело, вот это ново! А наши-то социал-демократы... И брошюры-то у "них" всё новые да новые. И каждый оттиск идёт за брошюру, и все это шарлатански выкрикивается, листы подсчитываются (МИЛЛИОН листов: см. №16 "Революционной России". Рекорд побили! Чемпионы!). А у нас! Оттиски не считаются брошюрами - интеллигентщина, литературщина!! Переиздаются старые, престарые Дикштейны, - тогда как всем девицам в Париже и в Чернигове известно, что ДЕСЯТЬ новых брошюр (дерьма) во сто раз больше значат, чем одна старая, да хорошая. Это ведь только у немцев так, что вот, например, в 1903 году переиздают в ОДИННАДЦАТЫЙ раз "Наши цели" Бебеля, написанные 34 года тому назад!! Это скучно. У нас "пленительные" социалисты-революционеры так и прыщут.
(письмо Ленгнику, февраль)

150
Мы требуем немедленного и безусловного признания законом свободы сходок, свободы печати и амнистии всех "политиков" и всех сектантов. Пока этого не сделано, всякие слова о терпимости, о свободе вероисповедания останутся жалкой игрой и недостойной ложью. Пока не объявлена свобода сходок, слова и печати, - до тех пор не исчезнет позорная русская инквизиция, травящая исповедание неказённой веры, неказённых мнений, неказённых учений. Долой цензуру! Долой полицейскую и жандармскую охрану "господствующей" церкви! За эти требования русский сознательный пролетариат будет биться до последней капли крови.
(Самодержавие колеблется, 1 марта)

151
Я предлагаю всем членам редакции кооптировать Бронштейна на всех равных правах в члены редакции. (Думаю, что для кооптации нужно не большинство, а ЕДИНОГЛАСНОЕ решение.) Нам ОЧЕНЬ НУЖЕН седьмой член и для удобства голосования (6 - чётное число) и для пополнения сил. Бронштейн пишет уже не один месяц в каждом номере. Вообще работает для "Искры" самым энергичным образом, читает рефераты (пользуясь при этом громадным успехом) etc. По отделу статей и заметок на злобу дня он нам будет не только весьма полезен, но прямо необходим. Человек, несомненно, с недюжинными способностями, убеждённый, энергичный, который пойдёт ещё вперёд. И в области переводов и популярной литературы он сумеет сделать не мало. <...> Возможные доводы против: 1) молодость; 2) близкий (МОЖЕТ БЫТЬ) отъезд в Россию; 3) перо (без кавычек (12)) со следами фельетонного стиля, с чрезмерной вычурностью и т.д. 1) Бронштейн предлагается не на самостоятельный пост, а в коллегию. В ней он и станет опытным. "Чутьё" человека партии, человека фракции, у него несомненно есть, а знания и опыт - дело наживное. Что он занимается и работает, это тоже несомненно. Кооптирование необходимо, чтобы его окончательно привязать и поощрить. 2) Если Бронштейн войдёт в курс всех работ, то, может быть, он и уедет не скоро. Если уедет, то и тогда организационная связь с коллегией, подчинение ей - не минус, а громадный плюс. 3) Недостатки стиля - дефект не важный. Выровняется. Сейчас он принимает "поправки" молча (и не очень-то охотно). В коллегии будут споры, голосования, и "указания" примут более оформленный и настоятельный вид. <...> ОТКЛАДЫВАТЬ кооптацию я считаю КРАЙНЕ НЕУДОБНЫМ и неловким, ибо для меня выяснилась наличность уже ИЗРЯДНОГО недовольства Бронштейна (конечно, не высказывае-мого прямо) на то, что он всё "на воздухе", что его всё ещё третируют (ему кажется) как "вьюношу". Если мы не примем Бронштейна тотчас и он уедет, скажем, через месяц в Россию, ТО Я УБЕЖДЁН, что он поймёт это как наше ПРЯМОЕ НЕЖЕЛАНИЕ принять его в редакцию. Мы можем "упустить", и это было бы весьма скверно.
(письмо Плеханову, 2 марта)

К деревенской бедноте
152
Безлошадный крестьянин это - такой, который стал уже совсем неимущим. Это - пролетарий.

153
Чтобы ВСЕМ средним мужикам в богатые пролезть, - для этого надо самих богатых убрать, а убрать их может только союз городских рабочих с деревенской беднотой.

154
Я сейчас расскажу, что такое лотерея. Есть у меня, например, корова, стоит 50 рублей. Я хочу разыграть эту корову в лотерею и предлагаю всем билеты по одному рублю. За один рубль может корова достаться! Народ льстится, целковые так и сыплются. Когда набирается сто рублей, тогда я устраиваю розыгрыш: чей билет вынется, тому корова за один рубль досталась, а остальные ни с чем уходят. "Дёшево" ли народу обошлась эта корова? Нет, очень дорого, потому что заплачено вдвое против цены, потому что два человека (кто лотерею устраивал и кому корова досталась) нажились без всякого труда и притом нажились на счет девяносто девяти человек, которые потеряли свои деньги. Значит, тот, кто говорит, что лотереи выгодны для народа, просто обманывает народ.

155
Буржуазия распространяет всякую ложь о социал-демократах. Она говорит, что социал-демократы хотят отнять собственность у среднего и мелкого крестьянина. ЭТО ЛОЖЬ. Социал-демократы хотят отнять собственность только у крупных хозяев, ТОЛЬКО У ТОГО, КТО ЖИВЁТ ЧУЖИМ ТРУДОМ. Социал-демократы НИКОГДА НЕ ОТНИМУТ СОБСТВЕННОСТИ У МЕЛКИХ И СРЕДНИХ ХОЗЯЕВ, НЕ НАНИМАЮЩИХ РАБОЧИХ.

156
Русский народ по сю пору находится в крепостной зависимости у чиновников. Без разрешения чиновников народ не смеет ни сходки устроить, ни книжки или газеты напечатать! Разве это не крепостная зависимость?

157
Социал-демократы требуют для народа полной свободы передвижения и промыслов. Что это значит: СВОБОДА ПЕРЕДВИЖЕНИЯ? Это значит, чтобы крестьянин имел право идти куда хочет, переселяться куда угодно, выбирать любую деревню или любой город, не спрашивая ни у кого разрешения. Это значит, чтобы и в России были уничтожены паспорта (в других государствах давно уже нет паспортов), чтобы ни один урядник, ни один земский не смел мешать никакому крестьянину селиться и работать, где ему угодно. Русский мужик настолько закрепощён ещё чиновником, что не может свободно перевестись в город, не может свободно уйти на новые земли. Министр распоряжается, чтобы губернаторы не допускали САМОВОЛЬНЫХ переселений! Губернатор лучше мужика знает, куда мужику идти! Мужик-дитя малое, без начальства и двинуться не смеет! Разве это не крепостная зависимость? Разве это не надругательство над народом, когда всякий промотавшийся дворянчик командует взрослыми хозяевами- земледельцами?

158
Социал-демократы требуют, чтобы каждый имел полное право исповедовать какую угодно веру совершенно свободно. Только в России да в Турции из европейских государств остались ещё позорные законы против людей иной, не православной веры, против раскольников, сектантов, евреев. Это законы либо прямо запрещают известную веру, либо запрещают распространять её, либо лишают людей известной веры некоторых прав. Все эти законы - самые несправедливые, самые насильственные, самые позорные. Каждый должен иметь полную свободу не только держаться какой угодно веры, НО И РАСПРОСТРАНЯТЬ ЛЮБУЮ ВЕРУ И МЕНЯТЬ ВЕРУ. Ни один чиновник не должен даже иметь права спрашивать кого ни на есть о вере: это дело совести, и никто тут не смеет вмешиваться.

159
Расплата должна быть всем наёмным рабочим и всегда ЕЖЕНЕДЕЛЬНАЯ, <...>Рабочим очень важно получать плату аккуратно каждую неделю и притом непременно чистыми деньгами, а не товарами. Наниматели очень любят навязывать рабочим в счёт платы всякие дрянные товары втридорога; чтобы прекратить это безобразие, надо безусловно запретить законом выдачу заработной платы товарами.

160
Пока дворянину и купцу позволяют продавать землю, до тех пор и крестьянин должен иметь ПОЛНОЕ ПРАВО свою землю продавать и распоряжаться ею СОВЕРШЕННО СВОБОДНО, совершенно так же, как дворянин и купец. Когда рабочий класс победит всю буржуазию, тогда он отнимет землю у крупных хозяев, тогда он устроит на крупных экономиях ТОВАРИЩЕСКОЕ ХОЗЯЙСТВО, чтобы землю обрабатывали рабочие вместе, сообща, выбирая свободно доверенных людей в распорядители, имея всякие машины для облегчения труда, работая посменно не больше восьми (а то и шести) часов в день каждый. Тогда и мелкий крестьянин, который захочет ещё по-старому в одиночку хозяйничать, будет хозяйничать не на рынок, не на продажу первому встречному, а на товарищества рабочих: мелкий крестьянин будет доставлять товариществу рабочих хлеб, мясо, овощи, а рабочие будут без денег давать ему машины, скот, удобрения, одежду и всё, что ему нужно. Тогда не будет борьбы между крупным и мелким хозяином из-за денег, тогда не будет работы по найму, на чужих людей, а все работники будут работать на себя, все улучшения в работе и машины пойдут на пользу самим рабочим, для облегчения их труда, для улучшения их жизни.

161
А последний наш шаг и в городе и в деревне один будет: ОТБЕРЁМ ВСЕ ЗЕМЛИ, ВСЕ ФАБРИКИ У ПОМЕЩИКОВ И У БУРЖУАЗИИ И УСТРОИМ СОЦИАЛИСТИЧЕСКОЕ ОБЩЕСТВО. Между первым и последним шагом нам ещё немало борьбы пережить придётся, И КТО СМЕШИВАЕТ ПЕРВЫЙ ШАГ С ПОСЛЕДНИМ, ТОТ ВРЕДИТ ЭТОЙ БОРЬБЕ, ТОТ, САМ ТОГО НЕ ВЕДАЯ, ЗАСОРЯЕТ ГЛАЗА ДЕРЕВЕНСКОЙ БЕДНОТЕ. <...> Вот почему социал-демократы не сулят крестьянину СРАЗУ молочных рек и кисельных берегов.

162
Требование учредить крестьянские комитеты для ограничения кабалы и для возвращения отрезков не есть загородка. Оно есть ДВЕРЬ. В эту дверь прежде всего надо выйти ДЛЯ ТОГО, ЧТОБЫ ИДТИ ДАЛЬШЕ, для того, чтобы по открытой, по широкой дороге идти ДО САМОГО КОНЦА, до полного освобождения всего трудящегося рабочего народа на Руси. Пока крестьянство из этой двери не вышло, оно остаётся в темноте, в кабале, без полных прав, без полной, настоящей свободы, оно не может даже между себя окончательно разобрать, кто друг рабочего человека и кто его враг. Поэтому социал-демократы указывают на эту дверь и говорят, что прежде всего всем миром, всем народом на эту дверь напирать надо и ВЫЛОМАТЬ ЕЁ ДОЧИСТА.
(март)

***

163
Мои рассуждения, изволите видеть, "лишний раз подтвердили (для г.Струве) широкое распространение в нашей заграничной литературе подлинной революционной фразы (13) и притом ещё злобно-тенденциозной (этот непривлекательный литературный стиль особенно процветает на страницах "Искры" и "Зари")". Ну, что касается до злобной тенденциозности, то нам об этом трудно спорить с г.Струве: для него попрёком кажется то, что нам кажется комплиментом. Тенденциозностью называют либералы и многие радикалы непреклонную твёрдость убеждений, а резкую критику ошибочных взглядов они называют "злобой".
(г.Струве, изобличённый своим сотрудником)

164
Надо всем и каждому втолковывать до чёртиков, до полного "внедрения в башку", что с Бундом надо готовить войну, если хотеть с ним мира. Война на съезде, война вплоть до раскола - во что бы то ни стало. Только тогда он сдастся несомненно. А принять нелепую фракцию мы абсолютно не можем и не примем никогда.
(письмо Кржижановскому, 3 апреля)

165
Формально, по-моему, с Бундом надо быть корректным и лояльным (в зубы прямо не бить), но в то же время архихолодным, застёгнутым на все пуговицы и на законной почве припирать его неумолимо и ежечасно, идя до конца без боязни. Пусть уходят, коли хотят, - но мы не должны дать им в руки ни малейшего повода, ни тени повода к разрыву. Формальности до съезда соблюсти, конечно, надо, но открывать карт незачем.
(письмо Александровой, май)

166
Вы добиваетесь, если я не ошибаюсь, "единовластия и твёрдой руки". Дело доброе, и Вы тысячу раз правы, что нам именно это нужно. Но так прямолинейно, как Вам кажется, этого никто не добьётся. Для 9/10 текущих дел два центра безусловно необходимы, они образуются тотчас сами, даже если бы мы этого не хотели. Для порядка же надо добиваться 1) формального пути для объединения этих двух центров (например, комиссия с делегатами от них обоих), 2) сокращения числа членов в обоих центрах, или выделения исполнительных комиссий внутри обоих центров и - самое важное - 3) строгого и ФОРМАЛЬНОГО распределения функций между отдельными членами центров, так чтобы весь состав обоих центров знал точно, кому из членов что поручено ведать, кто из членов (обоих центров) вправе РЕШАТЬ (и даже говорить) по каждой области вопросов и каков путь перенесения дела в полное собрание одного или обоих центров.
(то же)

167
Мы признаём ПРАВО даже иезуитов вести свободную агитацию.
(Национальный вопрос в нашей программе, 15 июля)

168
Все мы знаем теперь, что "экономисты" согнули палку в одну сторону. Для выпрямления палки необходимо было согнуть палку в другую сторону, и я это сделал. Я уверен, что русская социал-демократия всегда будет с энергией выпрямлять палку, изгибаемую всяческим оппортунизмом, и что наша палка будет всегда поэтому наиболее прямой и наиболее годной к действию.
(II съезд РСДРП, 4 августа)

169
Нельзя в вопросе о создании политической партии ссылаться на моральные соображения.
(II съезд РСДРП, 15 августа)

170
Рассматривая поведение цедербаумовцев (14) после съезда, их отказ от сотрудничества (О КОЕМ РЕДАКЦИЯ ЦО ИХ ОФИЦИАЛЬНО ПРОСИЛА), их ОТКАЗ от работы на ЦК, их пропаганду бойкота, - я могу только сказать, что это безумная, недостойная членов партии попытка разорвать партию... из-за чего? ТОЛЬКО из-за недовольства составом центров, ибо ОБЪЕКТИВНО ТОЛЬКО на этом мы разошлись, а субъективные оценки (вроде обиды, оскорбления, вышибания, отстранения, пятнания etc. etc.) ЕСТЬ ПЛОД ОБИЖЕННОГО САМОЛЮБИЯ И БОЛЬНОЙ ФАНТАЗИИ. Эта больная фантазия и обиженное самолюбие приводят прямо к позорнейшим СПЛЕТНЯМ, когда, НЕ ЗНАЯ И НЕ ВИДЯ ЕЩЁ ДЕЯТЕЛЬНОСТИ НОВЫХ ЦЕНТРОВ, распространяются слухи об их "недееспособности", об "ежовых рукавицах" Ивана Ивановича, о "кулаке" Ивана Никифоровича и т.д.
(Рассказ о втором съезде, сентябрь)

171
Я глубоко убеждён, что нельзя понять происшедшего с точки зрения "влияния страшного нервного переутомления". Нервное пе-реутомление могло лишь вызвать острое озлобление, бешенство и безрассудное отношение к результатам, но самые-то результаты совершенно неизбежны, и наступление их давно было лишь вопросом времени. "Шпана" и "преторианцы" - говорите Вы. Это не так. <...> вывести оскорбление, обиды, раскол партии! Это безумие. Сочиняют, что "преторианцы" вышибали за клеветническое обвинение в оппортунизме, что пятнали и устраняли деловых людей etc. Пустое всё это, плод обиженной фантазии, ничего больше. Никого, абсолютно никого не "пятнали" и не устраняли от работы, от участия в деле. Устранили только кое-кого от ЦЕНТРА - за это обижаться? за это рвать партию? из-за этого конструировать теорию гиперцентрализма? из-за этого кричать о ежовых рукавицах еtc.? Никогда и ни на минуту не сомневался и не могу усомниться в том, что тройка редакторов есть ЕДИНСТВЕННАЯ истинно-деловая тройка, ничего не разбивающая, а приспособляющая старую "семейную- коллегию к роли ДОЛЖНОСТНОГО лица. Именно семейность шестёрки терзала нас все 3 года, ВЫ-ТО ЭТО ОТЛИЧНО ЗНАЕТЕ, и с того момента, как "Искра" стала партией и партия стала "Искрой", мы ДОЛЖНЫ были, ОБЯЗАНЫ были порвать с шестёркой, порвать с семейностью.
(письмо Калмыковой, 7 сентября)

172
Надо выступать вам формально, и насчёт цедербаумцев надо готовиться к решительной войне, надо добиться во что бы то ни стало, чтобы их попытка сунуться в комитеты сразу вызвала решительный отпор. Надо смотреть в оба за этим и готовить все комитеты. Цедербаумцы всё ведут и РАСШИРЯЮТ бойкот, озло-блены они чертовски, сфантазировали себе кучу обид и оскорблений, воображают, что спасают партию от тиранов, кричат об этом направо и налево, мутят людей. Их смута отняла уже у нас (не знаю, надолго ли, но, МОЖЕТ БЫТЬ, и НАВСЕГДА) два наших крупнейших источника денег. Направьте все отчаяннейшие усилия на добычу денег - это главное.
(письмо Кржижановскому, сентябрь)

173
И вот, я спрашиваю себя: из-за чего же, в самом деле, мы разойдёмся так на всю жизнь врагами? Я перебираю все события и впечатления съезда, я сознаю, что часто поступал и действовал в страшном раздражении, "бешено", я охотно готов признать ПРЕД КЕМ УГОДНО ЭТУ СВОЮ ВИНУ, - если следует назвать виной то, что естественно вызвано было атмосферой, реакцией, репликой, борьбой etс. Но, смотря без всякого бешенства теперь на достигнутые результаты, на осуществлённое посредством бешеной борьбы, я решительно не могу видеть в результатах ничего, ровно ничего вредного для партии и абсолютно ничего обидного или оскорбительного для меньшинства. <...> Если большинство искряков и в организации "Искры" и на съезде нашло ошибочным специальный оттенок цедербаумовской линии в организационном и политическом отношении, неужели не безумна, в самом деле, попытка объяснить это каким-то "подстра-иванием", да "натравливанием" и т.п.?? Неужели не безумно было бы отговориться от этого факта, ОБРУГАВШИ это большинство "шпаной"??
(письмо Потресову, 13 сентября)

174
Базис стал ИНОЙ, это свершившийся факт; а они всё ещё руководятся больше всего тем, как оскорбительно то-то и то-то на съезде вышло, до чего бешено держал себя Ленин etc. Было дело, слов нет, и я прямо признал своё "бешенство" в письме к Потресову. Но в том-то и суть, что достигнуты "бешеной" борьбой результаты НИЧУТЬ НЕ БЕШЕНЫЕ, а та сторона воюет и воюет из-за бешенства против самих результатов, против неизбежных и необходимых результатов. <...> Вы знаете, до чего доводила впечатлительность и "личное" (вместо политического) отношение к делу Цедербаума + Потресова + Засулич, когда они, например, совсем было "засудили" человека ПОЛИТИЧЕСКИ за историю чисто личного свойства. Вы тогда, не обинуясь, встали на сторону "живодёров и извергов". А ведь это случай совсем, совсем типичный. Ведь и теперь - корень тот же, то же смешение личного и политического, то же заподозривание нас в желании ЗАПЯТНАТЬ лично, хотя мы только отодвигаем (и передвигаем) политически. И когда Вы мне напоминаете: вина ДОЛЖНА быть и у Вас, - я отвечаю: личной не думаю и отрицать, но корректива ПОЛИТИЧЕСКОГО требовать за сие не доводится. Именно в том и безвыходность, полная безвыходность положения, что за сумму личных обид, личных недовольств составом центров они требуют корректива политического. Всё что хотите, но только не это! <...> Знаете Вы, как мы тогда взяли верх? НАС было МЕНЬШИНСТВО, а взяли мы упорством, угрозой вынесения "на всех". Вот они и думают: мы теперь так же. Беда только, что ТЕПЕРЬ не есть ТОГДА. Теперь формально базис НЕУСТРАНИМ. Не будь этого формального базиса, отчего бы и не шесть, ежели уже люди дошли до белого каления? Маялись 3 года, помаемся ещё 3; решали не голосами, а упорством, - будемте и теперь упорством решать. Но этого ТЕПЕРЬ нельзя - в том-то и суть.
(письмо Калмыковой, 30 сентября)

175
Товарищи! Я ушёл вчера (28 октября) с заседания съезда, потому что слишком омерзительно было присутствовать при том расковыривании грязных сплетен, слухов, частных разговоров, которое предпринял Цедербаум и проделал с истерическими взвивгиваниями, при ликовании всех и всяческих любителей скандала. Точно в насмешку над самим собой тот же Цедербаум третьего дня красноречиво говорил о непристойности таких ссылок на частные разговоры, которые не могут быть проверены, которые провоцируют вопрос, кто из собеседников СОЛГАЛ. Буквально эту именно непристойность и показал нам Цедербаум, истерически допрашивавший вчера меня, КТО СОЛГАЛ, я или он, при изложении пресловутого частного разговора о пресловутой тройке (15). Этот приём вызывать на скандал такой постановкой вопроса: КТО СОЛГАЛ? достоин только либо бретёра, ищущего дешёвого случая к драке, либо истерически взвинченного человека, неспособного взвесить бессмысленности своего поведения. Со стороны политического деятеля, которого обвиняют в определённых политических ошибках, употребление подобного приема безошибочно свидетельствует об отсутствии иных средств защиты, о жалком перенесении политического разногласия в область дрязг и сплетен. Спрашивается теперь, какие средства защиты могут быть вообще употреблены против этого приема всех бретёров и скандалистов выдвигать НЕДОКАЗУЕМЫЕ обвинения на основании частных разговоров? Я говорю "недоказуемые" обвинения, ибо незапротоколированные частные беседы исключают, по самой своей сущности, ВСЯКУЮ возможность доказательств, и обвинения на основании их ведут к простым повторениям и склонениям слова "ложь". Цедербаум вчера дошёл в искусстве таких повторений до настоящей виртуозности, и я следовать его примеру не буду. Я указал уже в своём вчерашнем заявлении ОДИН прием защиты и я настаиваю категорически на нём. Я предлагаю своему противнику издать немедленно отдельной брошюрой все его обвинения против меня, которые он бросал в своей речи в виде бесконечных и бесчисленных тёмных намёков на ложь, интриганство и проч. и проч. Я ТРЕБУЮ, чтобы мой противник выступил именно перед ВСЕЙ партией за своей подписью, потому что он набрасывал тень на меня, как на члена редакции ЦО партии, потому что он говорил о невозможности для кое-каких лиц занимать ответственные места в партии. Я обязуюсь опубликовать ВСЕ обвинения моего противника, ибо именно открытое переворачивание дрязг и сплетен будет, я прекрасно знаю это, лучшей защитой моей перед партией. Я повторяю, что, уклоняясь от моего вызова, противник докажет этим, что его обвинения состоят из одних тёмных инсинуаций, порождаемых либо клеветничеством негодяя, либо истерической невменяемостью поскользнувшегося политика.
(Неподанное заявление второму съезду Заграничной лиги РСДРП, 29 октября)

176
Дорогой друг! Ты не можешь представить себе, какие вещи тут произошли, - это просто чёрт знает что такое, и я заклинаю тебя сделать всё, всё возможное и невозможное, ЧТОБЫ ПРИЕХАТЬ ВМЕСТЕ С НОСКОВЫМ, ЗАРУЧИВШИСЬ ГОЛОСАМИ ОСТАЛЬНЫХ. Ты знаешь, я уже довольно опытен в партийных делах, и я категорически заявляю, что всякая отсрочка, малейшее промедление и колебание грозит гибелью партии. Вероятно, тебе расскажут подробно о всём. Суть - та, что Плеханов внезапно повернул, после скандалов на съезде Лиги, и подвел этим меня, Ленгника и всех нас отчаянно, позорно. Теперь он пошёл, без нас, торговаться с цедербаумцами, которые, видя, что он испугался раскола, требуют вдвое и вчетверо, требуют не только шестёрки, но и приёма своих в ЦК (не говорят ещё, скольких и кого) и двух своих в Совет и дезавуирования действий ЦК в Лиге (действий, совершённых целиком с согласия Плеханова). Плеханов жалко струсил раскола и борьбы! Положение отчаянное, враги ликуют и обнаглели, наши все в бешенстве. Плеханов грозит бросить всё немедленно и способен сделать это.
(письмо Кржижановскому, 4 ноября)

177
От себя скажу, что я из редакции уйду и могу остаться лишь в Центральном Комитете. Я пойду НА ВСЁ и опубликую брошюру о борьбе истерических скандалистов или забракованных министров.
(письмо ЦК)

178
Плеханов изменил нам, ожесточение в нашем лагере страшное; все возмущены, что из-за скандалов в Лиге Плеханов позволил переделать решения партийного съезда. Я вышел из редакции окончательно. "Искра" может остановиться. Кризис полный и страшный. Имей в виду, что я теперь борюсь не за редакцию ЦО, я вполне мирюсь с тем, чтобы Плеханов составил 5-ку без меня. Но я борюсь за ЦК, который цедарбаумовцы, обнаглев после трусливой измены Плеханова, тоже хотят захватить, требуя кооптации туда своих и не говоря даже, в каком числе!! Борьба за редакцию ЦО проиграна безвозвратно в силу измены Плеханова. Единственный шанс мира: попытать отдать им редакцию ЦО и отстоять за собой ЦК. - Это очень не легко (может быть даже и это уже поздно), но надо попытать. Необходим здесь именно Кржижановский и лучше всего ещё ДВОЕ русских (16) из ЦК, самых внушительных (не дам) (например, Носков и Гусаров). Плеханов грозит уходом, если ЦК не уступит: ради бога, не верьте его угрозам; его надо дожать, пугнуть. Надо, чтобы Россия восстала твёрдо за ЦК, успокоившись передачей редакции ЦО. Здесь необходимы новые люди из ЦК, ибо иначе абсолютно некому вести переговоры с цедербаумовцами.
(письмо Кржижановскому)

179
И теперь - в награду за скандал, в награду за отрезание Потресовым одного крупного денежного источника - взять их в редакцию! Они боролись за "принципиальные разногласия", - так выразительно превратившиеся в письме Потресова к Плеханову в подсчёт, сколько местечек им надобно. И мы должны узаконить эту борьбу за местечки, заключить сделку с этой партией забракованных генералов или министров (greve generale des generaux (17), как говорил Плеханов) или с партией истерических скандалистов!! К чему тогда партийные съезды, если дела вершатся заграничным кумовством, истерикой и скандалами??
(письмо Лядову, 10 ноября)

180
Истерические вопли только прикрывают жалкую неспособность понять, что в редакции должны быть исключительно настоящие, а не фиктивные редакторы, что это должна быть деловая, а не обывательская коллегия, что в ней КАЖДЫЙ должен иметь по КАЖДОМУ вопросу СВОЁ мнение (чего никогда не бывало с тройкой невыбранных). Цедербаум ОДОБРИЛ мой план двух троек, а когда увидал, что он обернулся В ОДНОМ вопросе против него, Цедербаума, тогда он впал в истерику и завопил об интриганстве! Недаром Плеханов назвал его в кулуарах съезда Лиги "жалким человеком"! Да... поганая заграничная склока, вот что осилило решение большинства русских работников.
(то же)

181
Света, побольше света! Нам нужен громадный концерт; нам нужно выработать себе опыт, чтобы правильно распределить в нём роли, чтобы одному дать сентиментальную скрипку, другому свирепый контрабас, третьему вручить дирижёрскую палочку.
("Письмо в редакцию "Искры")

182
Ясно, что пятёрка в ЦО хочет затравить и Ленина (вплоть до клеветы о выкидывания из партии им южнорабоченцев, вплоть до подлых намёков на Швейцера), и ЦК, и всё большинство. Плеханов прямо говорит, что пятёрке ЦО не страшен никакой Центральный Комитет. Атака на ЦК идёт и здесь и в России (письмо из СПБ о поездке Розанова). Вопрос поставлен ребром. Если упустить время и лозунг для борьбы, то неизбежно ПОЛНОЕ поражение, во-первых, вследствие отчаянной борьбы пятерки в "Искре", во-вторых, вследствие провалов наших людей в России. СПАСЕНИЕ ОДНО - СЪЕЗД. ЛОЗУНГ ЕГО: БОРЬБА С ДЕЗОРГАНИЗАТОРАМИ. Только на этом лозунге можно поймать цедербаумцев, привлечь широкую массу и спасти позицию. По-моему, единственно возможный план такой: о СЪЕЗДЕ ПОКА никому ни слова, тайна полная. Двинуть ВСЕ силы, ВСЕ И ВСЯ, В КОМИТЕТЫ И В ОБЪЕЗДЫ. Бороться за мир, за прекращение дезорганизации, за подчинение Центральному Комитету. Укрепить своими людьми комитеты изо всех сил. Ловить цедербаумцев и южнорабоченцев на дезорганизации изо всех сил, с документами, с резолюциями против дезорганизаторов, резолюции комитетов должны лететь в Центральный Орган. Затем просовывать людей в шаткие комитеты. Завоевание комитетов во имя лозунга: против дезорганизации - такова ГЛАВНЕЙШАЯ задача. СЪЕЗД НЕОБХОДИМ НЕ ПОЗЖЕ ЯНВАРЯ, поэтому примитесь энергичнее, мы тоже двинем все силы. ЦЕЛЬ СЪЕЗДА: УКРЕПИТЬ ЦК и Совет, а может быть, и ЦО путём либо тройки (в случае буде удастся вырвать Плеханова, что мало вероятно), либо шестёрки, КУДА Я ВОЙДУ при почётном для нас мире. Худшее: ИХ ЦО, НАШИ ЦК И СОВЕТ. Повторяю: или ПОЛНОЕ поражение (нас затравит ЦО) или НЕМЕДЛЕННАЯ ПОДГОТОВКА СЪЕЗДА. ПОДГОТОВИТЬ ЕГО НАДО СНАЧАЛА ТАЙНО в течение максимум одного месяца, ЗАТЕМ В ТРИ НЕДЕЛИ СОБРАТЬ ТРЕБОВАНИЯ 1/2 КОМИТЕТОВ И СОЗВАТЬ СЪЕЗД.
(письмо ЦК, 10 декабря)

183
Что меня особенно возмущает в той позиции, которую заняла теперь "цедербаумовская" "Искра", так это ВНУТРЕННЯЯ ФАЛЬШЬ И ЛОЖЬ, попытки обойти суть дела, попытки эскамотировать партийное общественное мнение и решение, попытки ПОДМЕНИТЬ понятия и факты. И только незнанием дела я склонен объяснять проявляемые некоторыми товарищами тупость и безразличие, нечувствительность к этой лжи. Против незнания надо бороться разъяснением, и я ни в каком случае не откажусь от своего намерения разъяснить всё дело архиподробно (в случае надобности со ВСЕМИ документами) в особой брошюре, за которую и возьмусь, как только выйдут протоколы съездов партии и Лиги, т.е. очень скоро. Основная ПЕРЕДЕРЖКА, посредством которой НАДУВАЮТ партию цедербаумовцы (обманывая, может быть и даже вероятно, самих себя прежде всего в силу своей истеричности), это, во-1-х, ПОДМЕН действительных источников и причин расхождения между искровцами. Это, во-2-х, ПОДМЕН понятий о кружковщине и дезорганизации, о сектантстве и о партийности. Первый подмен состоит в том, что "принципиальным" разногласием выставляется та, в сущности, ПЕРЕБРАНКА, которой обменивались обе стороны после съезда во время борьбы центров с оппозицией. Перебранка состояла в том, что оппозиция называла большинство самодержцами, формалистами, бюрократами etc., а большинство называло оппозицию ИСТЕРИЧЕСКИМИ ПРОЛАЗАМИ, партией забракованных министров или истерических скандалистов (см. съезд Лиги). И вот теперь ОДНА сторона этих обоюдных "комплиментов" выносится в ЦО как ПРИНЦИПИАЛЬНОЕ разногласие! Разве это не гнусность? На самом деле причина расхождения лежала именно в ПОВОРОТЕ ЦЕДЕРБАУМОВЦЕВ К БОЛОТУ. Поворот этот ясно выразился на съезде на параграфе 1 устава и на группировке при выборах в центры. Этн разногласие, в известной своей части несомненно ПРИНЦИПИАЛЬНОЕ, обходится и замалчивается. Второй подмен состоит в том, что, ДЕЗОРГАНИЗУЯ всю партию и всю работу в течение ТРЁХ МЕСЯЦЕВ ради интересов КРУЖКА, ради пролезания в центры (ибо никто не стеснял полемику по существу и свободу выражения мнений, напротив, цедербаумовцев приглашали и просили писать), цедербаумовцы теперь, пролезши с заднего крыльца в редакцию, подменивают это смехотворным обвинением большинства в дезорганизующем формализме, бюрократизме и проч., ЗАМАЛЧИВАЯ свой бойкот, своё пролазничество etc.. Разве это не гнусность? Одно из двух: или ПРЕДАТЬ ЗАБВЕНИЮ всю "дрязгу" и тогда не говорить СОВСЕМ о ней, не пускать в ЦО и ОТРЫЖКИ ДРЯЗГИ, ибо крики о бюрократизме есть именно ОТРЫЖКА дрянненького пролазничества. Или поднять вопрос о расхождении - и тогда уже РАСКРЫТЬ ВСЁ.
("Заметка о позиции новой "Искры" декабрь)

184
Наконец, эти глупенькие советы, чтобы я уехал отсюда! Я ещё понимаю, когда их дают семейные, родственники, но писать ту же ахинею из Центрального Комитета!! Да именно теперь и начинается литературная война. (письмо ЦК, 22 декабря)

185
Подумайте же, наконец, хорошенько о всей политической позиции, взгляните пошире, отвлекитесь от мелкой будничной возни с грошами и паспортами и выясните же себе, не пряча головы под крыло, куда вы идёте И РАДИ ЧЕГО вы канитель тянете? <...> Вы оттягиваете дело, не созывая съезда, по возможности отмалчиваясь от наскока и нахальных плевков в рожу и укрепляя позиции в России. <...> Я спрашиваю, в чём состоит ваше укрепление позиций? Только в том, что вы теряете время, когда противник собирает здесь силы (а заграница очень много значит!), и оттягиваете решение до своего провала. Провал неизбежен и довольно скоро, - было бы прямо ребячеством игнорировать это. Что же вы нам оставите после провала? У цедербаумовцев - свежие и разросшиеся силы. У нас - разбитые ряды. У них - укреплённый Центральный Орган. У нас - компания, плохо перевозящая этот ругающий их Центральный Орган. Ведь это верный путь к поражению, ведь это только позорная и глупая оттяжка НЕИЗБЕЖНОГО поражения. <...> C листовками ко мне не приставайте: я не машина, и при теперешнем безобразном положении работать не могу.
(письмо ЦК, 30 декабря)

1904 год
186
Сейчас получил корректуру статьи Аксельрода в №55 "Искры". Ещё гораздо более гнусная, чем статья Цедербаума ("Наш съезд") в №53. Тут и "честолюбивые фантазии", "вдохновляемые преданиями о диктатуре Швейцера". Тут опять обвинения, что "всеведущий центр" "по личному (sic!) усмотрению распоряжается" "членами партии, превращёнными (!!) в винтики и колесики". "Учреждение бесчисленного множества всевозможных ведомств, департаментов, отделений, канцелярий, мастерских". Превращение революционеров (ей-богу, так!) "в столоначальников, канцеляристов, фельдфебелей, унтер-офицеров, рядовых, стражников, мастеровых" (sic!). ЦК-де (по мысли большинства) "должен быть только коллективным агентом этой власти (власти редакции "Искры"), находиться под её строгой опекой и бдительным контролем". Такова-де "организационная утопия теократического характера" (sic!). "Торжество бюрократического централизма в партийной организации - таков итог"... (ей-богу, так!). По поводу этой статьи я паки и паки взываю ко всем членам ЦК: неужели это можно оставить без протеста и борьбы? Неужели вы не чувствуете, что, снося это молча, вы превращаетесь не больше не меньше как в развозчиков сплетни (насчёт Швейцера и его пешек) и в распространителей клеветы (насчет бюрократов, т.е. вас самих и всего большинства)?
(письмо ЦК, 2 января)

187
Говорить о какой-то конференции комитетов и об "ультиматуме" (после того, как они ОСМЕЯЛИ уже наш ультиматум!!) просто смешно. Да цедербаумовцы расхохочутся только в ответ на эту "угрозу"!! Что для них ультиматумы, когда они прямо задерживают деньги, травят ЦК и ОТКРЫТО говорят: "Ждём первого провала". Неужели Кржижановский забыл уже, что Цедербаум тряпка в руках пройдох?? И после этого разговаривать ещё об отношении Цедербаума и Плеханова к Кржижановскому и Носкову! Обидно читать эту наивность. Во-первых, и Цедербауму и Плеханову начхать на всех Кржижановских и Носковых. Во-вторых, Плеханов вовсе затёрт цедербаумовцами и прямо говорит, что они его не слушают (да это и так ясно видно из "Искры"). В-третьих, повторяю в сотый раз, Цедербаум есть ноль. Отчего это милейший добряк Кржижановский не подружился здесь с Бронштейном, Гурвичем и Жак? Напрасно, миляга, опустил этот "шанс" (последний шанс) к "искреннему", "доброму миру"... Не умнее ли будет писать письма прямо этим "хозяевам", чем проливать пустые слезы в жилет тряпичной Мартуше (18)? Попробуй-ка, напиши, это тебя отрезвит! А пока не написал им и не получил самолично от них плевка в рожу, до тех пор не приставай к нам (или к ним) с "миром". Мы-то здесь ясно видим, кто БОЛТАЕТ и кто ВЕРХОВОДИТ у цедербаумовцев. <...> Если Носков всё ещё за мир, пусть приедет и поговорит раза два с Гурвичем. Этого будет довольно, ей-богу! Нам нужны деньги. Хватит на 2 месяца, а потом шиш. Мы ведь теперь "содержим" негодяев, которые в ЦО плюют и блюют на нас. Это называется "положительной работой". Ich gratuliere!
(письмо Кржижановскому, 4 января)

188
Против секретарства тов. Блюменфельда мы решительно про-тестовали бы, ибо он, во-первых, неконспиративен (сообщал Друяну о принадлежности Ленина к ЦК), во-вторых, слишком экспансивен, так что спокойность и деловитость ничем не гарантированы, - вплоть даже до опасности скандала и запирания на ключ.
(письмо Плеханову, 23 января)

189
Когда говорят, что ЦК выбран только 24-мя голосами, т.е. при ничтожном перевесе большинства, и что будто бы в этом обстоятельстве как раз и кроется причина всех дальнейших неприятных осложнений в партийной жизни, то я утверждаю, что это неверно. Что же касается замечания т.Плеханова о моём "формалистическом мышлении", якобы не позволяющем мне взглянуть в корень вещей, то я, право, недоумеваю, что это, собственно говоря, означает?
(Совет РСДРП, 29 января)

190
Партийный съезд - это именно та коллегия, которая решает вопрос о "дирижёрской палочке". На съезде мы присутствуем, чтобы, между прочим, "драться" и из-за "дирижёрской палочки" (не в грубом, конечно, смысле слова). Там происходит борьба путём билетиков, путём сношений с товарищами и т.д., и там такая борьба из-за состава центров - допустима, а вне съезда она не должна была бы иметь места в партийной жизни.
(то же)

191
Тов. Цедербаум говорил, что оба денежных источника (кста-ти, до какой степени неправильно (в раздражении) излагает дело редакция, видно и из того, что в письмах к ЦК Цедербаум употреблял даже в кавачках слова "денежные мешки" и нам ставил в упрек такое выражение. На самом же деле выражение это принадлежит не нам, а Цедербауму) - так вот, т. Цедербаум говорил, что оба денежных источника нам известны. Да, они известны, но дело не в известности, а в доступности их. Мне известно, что в В ГОД один источник мог бы дать до 10 тысяч, другой до 40, но от этого не легче, так как они мне НЕДОСТУПНЫ. В превращении этих источников из доступных в НЕДОСТУПНЫЕ и выражается то пресечение денежных средств, которое является абсолютно недопустимым приёмом партийной борьбы.
(Совет РСДРП, 30 января)

192
У нас нет денег. ЦО заваливает нас расходами, явно толкая нас к банкротству, явно рассчитывая на финансовый крах, чтобы принять экстренные меры, сводящие ЦК к нулю. Две-три тысячи рублей необходимы немедленно и во что бы то ни стало. Непременно и немедленно, иначе крах через месяц ПОЛНЫЙ!
(письмо ЦК, 31 января)

193
Это будет борьба деспотического и отсталого правительства с политически свободным и культурно быстро прогрессирующим народом (19).
(К русскому пролетариату, 16 февраля)

194
Нет ничего нелепее мнения, что работа по созыву съезда, агитация в комитетах, проведение в них осмысленных и решительных (а не соплявых) резолюций ИСКЛЮЧАЕТ работу "положительную" или противоречит ей. В этом мнении сказывается только неумение понять создавшуюся теперь в партии политическую ситуацию. Партия разорвана фактически, устав обращён в тряпку, организация оплёвана, - только благодушные пошехонцы могут ещё не видеть этого. А кто это понял, тому должно быть ясно, что на натиск цедербаумовцев надо отвечать натиском же (а не пошлым рассусоливанием о мире и т.п.). Для натиска и надо употребить все силы. Пусть техникой, транспортом, приёмкой займутся ИСКЛЮЧИТЕЛЬНО подсобные силы, помощники, агенты. Ставить на это членов ЦК - архинеумно. Члены ЦК должны ЗАНЯТЬ все комите-ты, мобилизовать большинство, объездить Россию, сплотить своих людей, повести натиск (в ответ на нападки цедербаумовцев), натиск на ЦО, натиск резолюциями, 1) требующими съезда; 2) СПРАШИВАЮЩИМИ редакцию ЦО, подчинится ли она съезду в вопросе о личном составе редакции; 3) клеймящими новую "Искру" без "обывательских нежностей", как сделали на днях Астрахань, Тверь и Урал. Резолюции эти надо печатать в России, мы уже сто раз это говорили. Я думаю, что у нас в ЦК в самом деле бюрократы и формалисты, а не революционеры. Цедербаумовцы плюют им в рожу, а они утираются и меня поучают: "бесполезно бороться!"... Только бюрократы могут не видеть теперь, что ЦК не есть ЦК и потуги быть им смешны. Либо ЦК станет организацией ВОЙНЫ С ЦО, войны на деле, а не на словах, войны в комитетах, либо ЦК - негодная тряпка, которую поделом выкинут вон. Поймите, христа ради, что централизм разорван цедербаумовцами бесповоротно. Плюньте на идиотские формальности, занимайте комитеты, учите ИХ бороться за партию против заграничной кружковщины, пишите им листки (это не помешает агитации за съезд, а поможет ей!), ставьте на технику подсобные силы. Руководите войной с ЦО или бросьте вовсе смешные претензии на "руководство"... утиркой плевков.
(письмо ЦК, февраль)

Шаг вперёд, два шага назад
195
Никто не решится отрицать, что ИНТЕЛЛИГЕНЦИЯ, КАК ОСОБЫЙ СЛОЙ современных капиталистических обществ, характеризуется, в общем и целом, ИМЕННО ИНДИВИДУАЛИЗМОМ и неспособностью к дисциплине и организации; в этом, между прочим, состоит невыгодное отличие этого общественного слоя от пролетариата; в этом заключается одно из объяснений интеллигентской дряблости и неустойчивости, так часто дающей себя чувствовать пролетариату; и это свойство интеллигенции стоит в неразрывной связи с обычными условиями её жизни, условиями её заработка, приближающимися в очень и очень многом к условиям МЕЛКОБУРЖУАЗНОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ (работа в одиночку или в очень мелких коллективах и т. д.).

196
Тов.Цедербаум горько жаловался в Лиге на резкость моего неодобрения, не замечая, что из его жалоб получается вывод против него самого. Ленин вёл себя, употребляя его же выражение, - бешено. Верно. Он хлопал дверью. Правда. Он возмутил своим поведением (на втором или третьем заседании организации "Искры") оставшихся на собрании членов. Истина. - Но что же отсюда следует? Только то, что мои доводы по существу спорных вопросов были убедительны и подтверждались ходом съезда. В самом деле, если со мной оказались всё же, в конце концов, девять из шестнадцати членов организации "Искры", то ясно, что это произошло НЕСМОТРЯ на зловредные резкости, ВОПРЕКИ им. Значит, если бы не было "резкостей", то может быть ещё больше, чем девять, было бы на моей стороне. Значит, тем более убедительны были доводы и факты, чем большее "возмущение" должны были они перевесить.

197
Психология кружковщины и поразительной партийной незрелости, неспособной выносить свежего ветерка открытых споров перед всеми, сказалась тут воочию. Это - та знакомая российскому человеку психология, которая выражается старинным изречением: либо в зубы, либо ручку пожалуйте! Люди так привыкли к стеклянному колпаку тесной и тёплой компанийки, что упали в обморок от первого же выступления, за своей ответственностью (20), на свободной и открытой арене.

198
Что основанием для разделения <на втором съезде> был ряд весьма МЕЛКИХ ошибок правого крыла, весьма неважных (срав-нительно) разногласий, - это обстоятельство (которое поверхностному наблюдателю и филистерскому уму кажется шокирующим) означало БОЛЬШОЙ ШАГ ВПЕРЁД ВСЕЙ НАШЕЙ ПАРТИИ В ЦЕЛОМ. Раньше мы расходились из-за крупных вопросов, которые могли иногда даже оправдать и раскол, теперь мы сошлись уже на всем крупном и важном, теперь нас разделяют лишь ОТТЕНКИ, из-за которых можно и ДОЛЖНО спорить, но нелепо и ребячески было бы расходиться.

199
Не могу не вспомнить <...> одного разговора моего на съезде с кем-то из делегатов "центра". "Какая тяжёлая атмосфера царит у нас на съезде!" - жаловался он мне. - "Эта ожесточённая борьба, эта агитация друг против друга, эта резкая полемика, это нетоварищеское отношение!.." "Какая прекрасная вещь - наш съезд!" - отвечал я ему. - "Открытая, свободная борьба. Мнения высказаны. Оттенки обрисовались. Группы наметелись. Руки подняты. Решение принято. Этап пройден. Вперёд! - вот это я понимаю. Это - жизнь. Это - не то, что бесконечные, нудные интеллигентские словопрения, которые кончаются не потому, что люди решили вопрос, а просто потому, что устали говорить..."

200
Пользуюсь этим случаем, чтобы раз навсегда предоставить всем моим оппонентам публикацию всех моих частных писем, буде они считают это полезным для дела.

201
Тов. Цедербаум очень метко выразился на этот счет, сказавши, что я перебрался "с оружием и багажом". Тов. Цедербаум охотно употребляет военные сравнения: поход на Лигу, сражение, не-излечимые раны и пр. и пр. Признаться, я тоже питаю большую слабость к военным сравнениям, особенно в настоящее время, ко-гда с таким захватывающим интересом следишь за вестями с Тихого океана. Но, ведь, если говорить по-военному, тов. Цедербаум, то дело вот как было. Мы завоевали два форта на съезде партии. Вы атаковали их на съезде Лиги. После первой же лёгкой пе-рестрелки мой коллега, комендант одной крепости, открывает во-рота неприятелю. Я, разумеется, собираю свою маленькую артиллерию и ухожу в другой, почти неукреплённый форт - "отсиживаться" от подавляющего своей численностью неприятеля. Я даже предлагаю мир: где же воевать с двумя державами? Но новые союзники, в ответ на предложение мира, бомбардируют мой "остатний" форт. Я отстреливаюсь. Тогда мой бывший коллега - комендант - с великолепным негодованием восклицает: смотрите-ка, добрые люди, какой у этого Чемберлена недостаток миролюбия!

202
Ровно ничего, кроме ОППОРТУНИЗМА, не выражают эти "страшные словечки": якобинство и т.п. Якобинец, неразрывно связанный с ОРГАНИЗАЦИЕЙ пролетариата, СОЗНАВШЕГО свои классовые интересы, это и есть РЕВОЛЮЦИОННЫЙ СОЦИАЛ-ДЕМОКРАТ. Жирондист, тоскующий о профессорах, ги-мназистах, боящийся диктатуры пролетариата, вздыхающий об абсолютной ценности демократических требований, это и есть ОППОРТУНИСТ.

203
"Форма" нашей работы отстала, по сравнению с бундовской, непозволительно, отстала до того, что это колет глаза, вызывает краску стыда у всякого, кто не смотрит на дела своей партии "ковыряя в носу".

204
Макадзюб из новой "Искры", с глубокомыслием которого мы уже познакомились, изобличает меня в том, что партия представляется мне "как огромная фабрика" с директором, в виде ЦК, во главе её. Макадзюб и не догадывается, что выдвинутое им страшное слово сразу выдаёт психологию буржуазного интеллигента, не знакомого ни с практикой, ни с теорией пролетарской организации. Именно фабрика, которая кажется иному одним только пугалом, представляет из себя ту высшую форму капиталистической кооперации, которая объединила, дисциплинировала пролетариат, научила его организации, поставила его во главе всех остальных слоёв трудящегося и эксплуатируемого населения. Именно марксизм, как идеология обученного капитализмом пролетариата, учил и учит неустойчивых интеллигентов различию между эксплуататорской стороной фабрики (дисциплина, основанная на страхе голодной смерти) и её организующей стороной (дисциплина, осно-ванная на совместном труде, объединённом условиями высокоразвитого технически производства). Дисциплина и организация, ко-торые с таким трудом даются буржуазному интеллигенту, особенно легко усваиваются пролетариатом именно благодаря этой фабричной "школе". Смертельная боязнь перед этой школой, полное непонимание её организующего значения характерны именно для приёмов мысли, отражающих мелкобуржуазные условия существования, порождающих тот вид анархизма, который немецкие социал-демократы называют Edelanarchismus, т.е. анархизм "благородного" господина, барский анархизм, как я бы сказал. Русскому нигилисту этот барский анархизм особенно свойственен. Партийная организация кажется ему чудовищной "фабрикой", подчинение части целому и меньшинства большинству представляется ему "закрепощением" (см. фельетоны Аксельрода), разделение тру-да под руководством центра вызывает с его стороны трагикомические вопли против превращения людей в "колесики и винтики".
(май)

***

205
Носков (и Гальперин, видимо) застряли, по-моему, на очевидно отсталой точке зрения. Они все ещё "живут в ноябре", когда дрязга заполоняла всё в нашей партийной борьбе, когда позволительно было надеяться на то, что всё "само обойдётся" при некоторой личной уступчивости и т.д. Теперь эта точка зрения антиквирована, и держаться её - значит либо быть попугаем, твердящим одно и то же без смысла, либо быть политическим флюгером, либо отказываться от всякой руководящей роли и превращаться в глухонемого извозчика, приказчика. <...> Пора бросить старые жупелы, будто всякая такая борьба есть раскол, пора перестать прятать себе голову под крыло, заслоняясь от своих партийных обязанностей ссылками на "положительную работу"... извозчиков и приказчиков, пора отказаться от того мнения, над которым скоро дети будут смеяться, что агитация за съезд есть ленинская интрига. Повторяю: членам ЦК грозит серьёзнейшая опасность стать совсем отсталыми чудаками. У кого есть хоть капля политической чести и политической честности, тот должен перестать вилять и хитрить.
(письмо Красину, май)

206
Недавно вышла новая брошюра Бронштейна, как было заявлено, под редакцией "Искры". Таким образом, она является как бы "Сredo" новой "Искры". Брошюра представляет собою самое наг-лое лганье, извращение фактов. И это делается под редакцией ЦО. Работа искряков поносится всячески, экономисты-де сделали гораздо больше, у искряков не было инициативы, о пролетариате они не думали, заботились больше о буржуазной интеллигенции, вносили всюду мертвящий бюрократизм, - работа их сводилась к осу-ществлению программы знаменитого "Сгеdо". II съезд - это, по его словам, реакционная попытка закрепить кружковые методы организации и т.д. Брошюра эта - пощёчина и теперешней редакции ЦО и всем партийным работникам. Читая такую брошюру, ясно видишь, что "меньшинство" так изолгалось, так фальшивит, что ничего жизненного создать будет неспособно.
(письмо Стасовой, Ленгнику и др., 14 октября)

207
Хотя услуга нам при нужде дорога, Но за неё не всяк умеет взяться, Не дай нам Бог со Струве связаться, Услужливый Струве опаснее врага!
(Услужливый либерал, октябрь)

208
Говорят иногда: нельзя пользоваться частными письмами в политической борьбе. Это неверно. Когда частные письма открывают злоупотребления должностных лиц партии, обязательно пользоваться такими письмами. Плеханов пользовался частными письмами в своём Vademecum даже не по отношению к должностным лицам. Кроме того, те письма, о которых идёт речь, вовсе не частные, а переписка членов ЦК по делам ЦК. И я, как член ЦК, и Вы, как агент ЦК, обязаны помешать попытке скрыть истину от партии. По всем этим причинам я считаю настоятельно необходимым, чтобы Вы тотчас же прислали мне эти письма, или по крайней мере полные копии с них. Конечно, часть их конспиративна, и мы никогда не разоблачим этой части. Но то, что касается интересов всей партии и не содержит в себе ничего конспиративного, должно быть разоблачено. Как это сделать и когда, об этом мы здесь подумаем. НЕПРЕМЕННО ответьте мне как можно скорее на это письмо. Не беда, если Вы напишете плохо по-русски. Можно даже написать и по-еврейски. Отвечайте во всяком случае немедленно.
(письмо Пятницкому, ноябрь)

209
Вообще денежный вопрос самый отчаянный, ибо требуется масса на посылку людей в Россию (спрос громадный) и на транспорт. Надо приложить все усилия, чтобы достать большой куш. Теперь только за этим дело, всё остальное есть. Но без куша неизбежно такое невыносимое, томительное прозябание, какое мы ведём здесь теперь. Надо разорваться, но достать куш.
(письмо Малиновскому, 2 ноября)

210
Тактика меньшинства выяснилась вполне, в её новом виде: полное игнорирование и замалчивание литературы большинства и существования большинства, устранение полемики из ЦО и важничанье с положительной работой (недавно редакция ЦО выпустила печатно, но "только для членов партии" письмо к партийным организациям о плане участия социал-демократов в земской кампании: невероятное важничанье невероятными пошлостями. Здесь вышел разбор и разнос этого письма Лениным.
(письмо Малиновскому, 21 ноября)

211
В этом органе теперь вся суть, без него мы идём к верной, бесславной смерти. Во что бы то ни стало, ценой чего угодно надо достать деньжонок, хоть пару тысяч что ли, и начать немедленно, иначе мы режем сами себя. Возлагать ВСЕ надежды на съезд могут только безнадёжные глупцы, ибо ясно, что Совет сорвёт всякий съезд, сорвёт ещё до созыва. Поймите меня хорошенько, ради бога: я не предлагаю бросить агитации за съезд, отказаться от этого лозунга, но только ребята могут ограничиваться теперь этим, не видя, что суть в силе. Пусть резолюции о съезде сыпятся по- преж-нему, но НЕ В ЭТОМ ГВОЗДЬ, неужели можно не видеть этого? ОК или бюро большинства необходимо, но без органа это будет жалкий нуль, одна комедия, мыльный пузырь, который лопнет с первым провалом. Во что бы то ни стало орган и деньги, деньги сюда, зарежьте кого хотите, но давайте денег. Организационный комитет или бюро большинства должно дать нам полномочия на орган (поскорее, поскорее) и объезжать комитеты, но если бы ОК вздумал СНАЧАЛА поднять "положительную работу" и ОТЛОЖИТЬ ПОКА орган, то нас зарезал бы именно такой идиотский Организационный комитет. Наконец, издавать что-либо в России, входить хоть в какие ни на есть сделки с поганой сволочью из ЦК значит уже прямо предательствовать. Что ЦК хочет разделить и раздробить русских и заграничных большевиков, это ясно, это его давний план, и только самые желторотые глупцы могли бы попасться на эту удочку. Затевать орган в России при помощи ЦК - бе-зумие, прямое безумие или предательство, так выходит и так выйдет по объективной логике событий, потому что устроители органа или популярного органа окажутся неминуемо одураченными всякой паскудной гнидой вроде Центрального Комитета. Я это прямо предсказываю и заранее махаю рукой совершенно на таких людей. <...> Если хотите работать вместе, то надо идти в ногу и сговариваться, действовать по сговору (а не вопреки сговора и не без сговора), а это прямо позор и безобразие: поехали за деньгами для органа, а занялись чёрт знает какими говёнными делами.
(письмо Малиновскому, Залкинд и Виллаху, 3 декабря)

212
Носков, Гальперин, Красин и прочие гады...
(письмо Залкинд, 12 декабря)

213
Дорогая зверушка! <...> Черкните о своём здоровье и, главное, будьте бодры; помните, что мы с Вами ещё не так стары, - всё ещё впереди. Крепко обнимаю.
(письмо Эссен, 24 декабря)

На сайте Издательства Галковского вы можете купить полную электронную или бумажную версию книги (с автографом автора).


7) Струве.

8) Е.Зеленский

9) Пометки Ленина в тексте проекта программы РСДРП, написанным Плехановым.

10) В.Краснуха. Я оставил псевдоним из-за его значимости для данного контекста, как и выше в случае с Иудой-Струве (№77)

11) Конспиративное название "Северного союза РСДРП"

12) Один из псевдонимов Л.Бронштейна - "Перо"

13) В данном контексте - "фразёрства".

14) Т.е. "меньшевиков".

15) Т.е. о сокращении числа членов ЦО с 6 членов до 3-х .

16) Т.е. "не эмигрантов".

17) Всеобщая стачка генералов.

18) От "Мартов" - основного псевдонима Ю.Цедербаума.

19) Речь идёт о начавшейся русско-японской войне.

20) Т.е. "ответственного выступления".

<-- НАЗАД ПО ТЕКСТУ СТАТЬИ

К ОГЛАВЛЕНИЮ РАЗДЕЛА