243


Примечание к №239
Это бы придало биографии Бердяева необходимую законченность, блеск.

Бердяев сказал, а русская история подхватила и договорила на таком вульгарном, на таком пошлом уровне, что впору повеситься. Ведь тема этического релятивизма очень ясно просматривается. "Смысл творчества" превратился у этого интеллигента в "Смысл в творчестве". Творчество – вот мерило жизни:

Подписать бумажку, чтобы творить в эмиграции, а гениальными творениями потом искупить с лихвой, хы-хы. Да Николай Александрович чего-то такого и ждал, хотя, конечно, и не в такой издевательской форме:

Интересные ведь строчки, особенно если учесть, что чудак всерьёз идентифицировал себя со Ставрогиным (правда, сильно романтизированным).

И оправдание упреждающее было заранее приготовлено:

Ещё цитаточка:

И ещё:

А творчество, берущее начало в "тёмном остатке", является мерой вещей, значит.

Вот из более поздней работы:

Не знаю, что случилось, но незадолго до смерти Бердяев сказал нечто другое:

И наконец, в заключение этого примечания можно вспомнить ещё одно место из "Смысла творчества":

Ну вот, я творчески прорвался к той истине, что Бердяев – агент ЧК. Это моя интуиция. Причём доказать обратное невозможно, так как доказательство это же вообще не творчество, а душащая свободу необходимость... Уже на этом элементарном уровне опровергается весь "смысл творчества". Творчество может быть негуманным, и вообще оно внегуманно.


<-- НАЗАД ПО ТЕКСТУ ВПЕРЁД -->

К ОГЛАВЛЕНИЮ РАЗДЕЛА