Даже ещё интересней. Николай Александрович мыслил себя неким верховным столоначальником (279), обладающим исключительной прерогативой "принимать в русскую идею" того или иного отечественного мыслителя.
В "Русской идее" он писал:
"Во всяком случае, верно то, что идеи Данилевского были срывом в осознании русской идеи и в эту идею не могут войти".
Или о последователе Данилевского, Леонтьеве:
"Ему чужда русская человечность ... К.Леонтьев одинокий мечтатель, он стоит в стороне и выражает обратный полюс тому, на котором формировалась русская идея ... Следовать за Леонтьевым нельзя, его последователи делаются отвратительными".
Но ведь национальная идея должна охватывать всех - исключений из НАЦИОНАЛЬНОЙ ИДЕИ нет. Да ещё таких громадных исключений, как Леонтьев и Данилевский. Национальная идея это то общее, что объединяет всех представителей данной нации, тот, по выражению самого Бердяева, "мистический осадок", который остаётся в судьбе человека после исключения всех социальных, политических и классовых факторов. Бердяев вывел себя за пределы национальной идеи, поставил себя над ней и тем самым неизбежно свел национальное как раз к социальному, политическому, классовому. Русская идея свелась к "идее освобождения России".
<-- НАЗАД ПО ТЕКСТУ ВПЕРЁД -->