Существует один человек, о котором в "Бесконечном тупике" даже не упоминается (вот здесь только, в №506), но без произведений которого ход мысли будет тёмен. Я имею в виду Александра Солженицына.
В сущности, советская культура дала только одного великого писателя - автора "Архипелага". У него звериная мудрость и страшная грубость мышления - тотальное, не оставляющее просвета морализирование. Несомненно, это архетипическая фигура, и поэтому Солженицын смешон. В нём сбылась мечта и миф русского писателя, и "Архипелаг", его щедринская подозрительность ко всему и вся, есть фиксированная форма нового русского сознания. Это, так сказать, опытный Щедрин, Щедрин не на авось трогающий вещи и смеющийся над ними, а знающий, что вещи злы и "специальны". Но в основе-то - нелепость.
Нелепо. Нелепо. Сейчас почувствуете. Достоевский и Солженицын - нелепо. Солженицын груб. Когда человеку плюют в лицо, суют голову в унитаз, морят клопами - не наказывают, не карают, а мучают, изводят... то что же тут сказать? Нарушена мера страдания. Боль - сжатые челюсти, бисер пота, напряжение мышц - это высокая пластика. Но вот болевой порог сорван и человек визжит, корчится, смеётся, прыгает. Солженицын писал, как одному заключенному били дубинкой по седалищному нерву. С первого удара он обломал ногти о ковер рюминского кабинета, а со второго потерял сознание. Его привели в камеру - зад у него распух, и штаны не застёгивались. Несколько дней у него был понос. Он сидел на параше и хохотал. Потом его били сапогом в живот, пробили брюшину, и наружу вывалились кишки. Он ползал и вправлял их внутрь. Его увезли в тюремную больницу и он ВЫЖИЛ. Зачем? Как об этом писать? Какая МЫСЛЬ? "Бить по седалищному нерву и пробивать живот сапогом нехорошо"? Богато! У Достоевского гармония. Темы все солженицыновские в "Записках из мёртвого дома". Но "Записки" это ад Микельанджело, а "Архипелаг" даже не Пикассо, а китч. "Архипелаг" злораден (не над жертвами, конечно, а злорадством повествования), "Записки" совсем не злорадны, спокойны. Если бы Достоевский всё выдумал, то всё равно это было бы хорошее произведение. Если бы Солженицын выдумал "Архипелаг", это было бы бездарно. Бездарно в целом - не по художественному исполнению, а по замыслу.
Но Солженицын, тем не менее, вполне органично входит в сонм Великих Русских Писателей. Он сказал, что если бы зрители чеховских "Сестёр" в начале века узнали бы о своем будущем, то весь зал пошёл бы в сумасшедший дом. Но это неверно. Чехов органичное звено в развитии русской культуры, русской мысли и русской истории. И как бы он ни был чужероден последующей России, именно она в скрытом виде в нём содержалась, и именно она связана в своем развитии с Чеховым миллионами нитей (реплика Солженицына тоже ведь порождена Чеховым даже и буквально: "Палата №6"). Соответственно солженицыновской нелепицей всё и должно было закончиться. Солженицын счастливчик русской литературы, баловень судьбы. (658) В нём русская литература и русский язык нашли свою форму, предмет и цель. У Гоголя фантастическое противоречие между целью и средством. Цель - спасение России и мира. Средство - литературный дар, да к тому же сюрреалистического свойства. В Солженицыне же грезы сошлись и осуществились. "Все при всём". Да, спасение России, да, при помощи литературы, и литературы глумливой. И действительно, получилось. И получилось наяву и СЕРЬЁЗНО. Когда я читал его книги, то не просто читал - переживал. Многие обороты воспринимались на физиологическом уровне и просто стали частью моего языка: (705) "был хорошо устроен в зоне", "ничего, берем" или "ты тоже умирать будешь". И тон, тон.
<-- НАЗАД ПО ТЕКСТУ ВПЕРЁД -->